Заначка президента

Фото: Дмитрий Азаров/Коммерсантъ

Как стало известно РБК, российские власти изменили процедуру выдачи денег из ФНБ. Это стало итогом экономического кризиса, который может опустошить Резервный фонд. Но и по новым правилам ФНБ не хватит надолго.

«Государственный бюджет – это как семейный бюджет», – говорил в начале февраля первый вице-премьер Игорь Шувалов в программе «Воскресный вечер» на канале «Россия 1». Чтобы не зависеть от внешнего давления, резервы нужны и России, продолжал он: «Ведь когда что-то происходит – ни в банк не пойдешь, ни у соседей не займешь».

Спустя два дня о резервах страны говорил уже президент Владимир Путин. На совещании в Ново-Огарево решалась судьба Фонда национального благосостояния (ФНБ). К этому времени в очередь за средствами фонда выстроились чуть ли не все крупные российские компании, а общая сумма заявок превысила размер самого ФНБ.

У идеи подстегнуть экономику за счет денег фонда всегда было много сторонников не только в бизнесе, но и среди чиновников. Натиск лоббистов сдерживал Минфин: нечем будет страховать бюджет. Два мнения сошлись на совещании у Путина в феврале.

Президент решил замкнуть принятие решений на себя. Выделять средства ФНБ на проекты можно будет только с его разрешения, следует из перечня поручений по итогам совещания (есть у РБК). Раньше было достаточно решения правительства, отмечает федеральный чиновник. «Это нормальная практика», – отмечает сотрудник аппарата правительства, знающий о таком поручении: правительство готовит предложения и представляет их президенту. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков сообщил РБК, что еще не успел ознакомиться с перечнем поручений. Пресс-секретарь премьера Наталья Тимакова воздержалась от комментариев.

Фонд неслыханной щедрости

«Кто на что только не просил!» – вспоминает чиновник правительства. Заявки поступали даже от граждан, рассказывает он: «Выделите 50 млн руб. на личные цели».

Призывы увеличить 40-процентный лимит на инфраструктурные проекты до 50 или 60% стали звучать сразу после того, как этот лимит в середине 2013 года был установлен. Но тогда президент не поддался на уговоры, говорил первый вице-премьер Игорь Шувалов осенью 2013 года.

В результате конкуренция за средства ФНБ резко возросла. Подать заявки поспешили почти все компании, планирующие сколь-нибудь серьезные инвестиции. В середине 2014 года сумма всех заявок превзошла размер самого фонда, вспоминает чиновник. За прошлый год поступило более ста заявок, рассказывает другой, в 2015 году – только 12 от «Роснефти».

Госкомпания вообще стала рекордсменом среди претендентов. Попавшей под санкции «Роснефти» требовалось восполнить нехватку внешнего финансирования. Сначала «Роснефть» ограничилась просьбой выдать 2,44 трлн руб. на развитие 28 стратегических проектов, рассказывает чиновник Белого дома.

Министр экономического развития Алексей Улюкаев был в шоке, вспомнил высокопоставленный собеседник РБК: весь ФНБ на тот момент был около 3 трлн руб., да и заявка занимала не больше десяти страниц. Позже министр объяснял, что заявка «Роснефти» не соответствует формальным требованиям к проектам: компания просила средства не на инфраструктуру, а на покрытие кассового разрыва.

«Не будет дополнительных средств – будем справляться сами», – не смутился президент «Роснефти» Игорь Сечин. Но интереса к средствам ФНБ не потерял, сменив тактику. К январю 2015 года в Минэк поступило 28 отдельных заявок компании всего на 1,3 трлн руб. из ФНБ. Пока предварительное одобрение ведомства получили пять проектов госкомпании на 300 млрд руб. Теперь решение за правительством.

«Все делается по-русски», – вздыхает федеральный чиновник: «Сначала следуем самой консервативной из возможных моделей. А потом ударяемся в другую крайность: не вложив ни копейки, получаем список из проектов, и уже не хватает ничего».

Самыми убедительными лоббистами оказались «Росатом» и РФПИ. В июне 2014 года правительство установило для их проектов отдельные квоты – по 10% ФНБ, но не более 290 млрд руб.

РФПИ оказался и первым получателем средств фонда. В декабре ему «отгрузили» чуть более 5 млрд руб. на два проекта – ликвидацию «цифрового неравенства» совместно с «Ростелекомом» и внедрение «интеллектуальных сетей» с «Россетями». Проектов больше, сообщил РБК представитель РФПИ: они сформированы на всю квоту.

Но с ними, по всей видимости, придется повременить. Санкции и кризис заставили власти пересмотреть свое отношение к «заначке». Не совсем оправданно затевать глобальные стройки в период закрытия рынков капитала, признает федеральный чиновник. Очевидно, что инфраструктурные проекты – это длительные проекты, говорит директор департамента Минфина Константин Вышковский. А при сложной геополитической ситуации, санкциях, закрытии внешних рынков большую часть фондов нужно сохранить в ликвидной форме, призывает он.

Инвестиции или траты

Почти четверть Резервного фонда была потрачена в кризис 2008 года, вспоминает Константин Вышковский. Тогда же на борьбу с кризисом тратился и «существенный объем средств» ФНБ, отмечает он: «Значительная часть этих средств до сих пор находится в неликвидной форме в виде депозитов в ВЭБе [средства ФНБ поступали в банки транзитом через депозит в ВЭБе]».

Зачастую это было «сиюминутное затыкание дыр», признал Алексей Кудрин в интервью РБК: «Тогда [в 2008–2009 годах] был шок мировой экономики, и нам приходилось, недолго думая, тратить деньги».

Неликвидные антикризисные депозиты ВЭБа – лишь вершина айсберга. На самом деле спасение банков обошлось ФНБ почти в два раза дороже.

Неприятности начались с Газпромбанка. В 2012 году госбанк погасил часть долга (50 млрд руб.) перед ВЭБом собственными акциями. Формально средства вернулись в ФНБ. Но Минфин возвратил их ВЭБу, указывает аудитор Счетной палаты Михаил Бесхмельницын в отчете об использовании средств фондов за первое полугодие 2012 года. На них госкорпорация и купила 10,2% Газпромбанка.

В прошлом году конвертировать антикризисную помощь из ФНБ в свои привилегированные акции попросили остальные госбанки (еще ВТБ и Россельхозбанк – всего на 279 млрд руб.).

Конвертация средств ФНБ в акции банков уменьшает размер антикризисного депозита в ВЭБе. Из-за этого госкорпорации потребовалась докапитализация. В итоге осенью 2014 года ВЭБ получил из ФНБ субординированный депозит на $6 млрд руб.

И даже на этом помощь финансовым госструктурам из ФНБ не закончилась. Еще 100 млрд руб. из фонда в виде субординированных депозитов в конце прошлого года получил ВТБ. Всего на докапитализацию банков из ФНБ в антикризисном плане заложено 250 млрд руб. и еще 300 млрд – ВЭБу. Общий лимит средств, которые можно разместить в субординированные депозиты банков (ВЭБ формально не является банком), составляет 10% ФНБ (459 млрд руб. на 1 марта).

Путин завещал вкладывать средства ФНБ исключительно на возвратной основе. Но для инвестиций из ФНБ в субординированные инструменты действует особый режим. По Бюджетному кодексу на них не распространяются требования к сохранности.

Формально власти заранее согласились с невозвратностью этих средств, признает чиновник финансово-экономического блока правительства: банк имеет право не возвращать их, если достаточность его капитала упадет ниже определенного уровня. Но риски минимальны, заверяет собеседник РБК: «Допустить дефолт или банкротство, например ВТБ как системообразующего банка, государство не может и не должно».

Впрочем, невозвратными могут оказаться и средства ФНБ, инвестированные в инфраструктуру, предупреждала Счетная палата в заключении на проект федерального бюджета 2015–2017 годов. В частности, вопросы у аудиторов вызывал порядок возврата средств ФНБ, вложенных в акции РЖД. Так правительство собирается профинансировать строительство БАМ.

Выход из акций затруднен, признает теперь федеральный чиновник: «Например, при каких условиях мы сможем продать акции РЖД? Только когда государство примет решение приватизировать РЖД». А такое решение будет приниматься исходя из целого ряда условий, констатирует собеседник РБК. Власти планируют продажу госдоли в РЖД с 2011 года, но дальше планов дело так и не двинулось.

Средства отдаются бесплатно и без гарантии возврата, считает высокопоставленный федеральный чиновник: по сути, это докапитализация госкомпаний.

«О невозвратности средств мы вообще говорить не должны!» – возражает Константин Вышковский, средства ФНБ должны инвестироваться лишь на условиях возвратности и доходности: «Это норма закона».

Бюджет или экономика

За 2014 год цена на нефть упала почти вдвое. На столько же рубль подешевел к доллару, а рост цен в 11,4% стал максимальным с кризисного 2008 года (13,3%). Рост ВВП замедлился до минимального с 1999 года уровня (за исключением кризисного 2009 года) и составил 0,6%. В 2015 году экономику и вовсе ждет спад на 3%. Россия находится в крайне тяжелой ситуации, говорил Игорь Шувалов на экономическом форуме в Давосе: «Мы входим в более затяжной и сложный кризис [чем в 2008–2009 годах]».

В нынешней ситуации Резервный фонд (4,72 трлн руб. на 1 марта) будет исчерпан за два года, прогнозирует Владимир Назаров из Института Гайдара. 500 млрд руб. было изъято из фонда в феврале. По расчетам Минфина, в этому году на латание бюджетных дыр потребуется еще 3,2 трлн руб., в 2016 году – 1,16 трлн. После исчерпания Резервного фонда на покрытие дефицита бюджета придется тратить ФНБ, признает Вышковский.

Минфин вообще против инвестирования каких-либо средств из ФНБ, рассказывает человек, близкий к Минэкономразвития: средства могут потребоваться на страховку бюджета и антикризисный план. Минфин предлагал заморозить принятие решений о вхождении в проекты на полгода, уточняет чиновник финансово-экономического блока: «Чтобы посмотреть, как будет развиваться дальнейшая ситуация в этом году».

Проблема не в том, чтобы что-то сберечь, возражает сотрудник одной из госкорпораций: «Резервы составляют более 10% ВВП, а с валютой ЦБ на порядок больше». Необходимо избежать масштабного инвестиционного спада, призывает собеседник РБК, «с вытекающими последствиями для людей, благосостояния и потерей конкурентоспособности». Поскольку власти сокращают бюджетные расходы, единственное, что остается –ФНБ.

Благосостояние не для всех

«На совещании у президента [3 февраля] ФНБ законсервировали», – говорит чиновник, знакомый с его результатами. В дополнение к ранее выданным средствам (100 млрд руб. на депозит ВТБ и 5 млрд на проекты РФПИ) пока решили направить еще 525 млрд руб., сообщил после совещания Улюкаев.

Президент поручил профинансировать шесть проектов, следует из перечня поручений: ЦКАД, БАМ, АЭС «Ханхикиви-1» в Финляндии, ликвидацию «цифрового неравенства», «Ямал-СПГ» и покупку локомотивов для РЖД. Таким образом, президент одобрил инвестиции на чуть более 600 млрд руб.

По некоторым проектам снижены суммы вложений и меняется их очередность, рассказывают РБК два федеральных чиновника. Из перечня поручений следует, что на совещании утверждено финансирование только первого и пятого участков ЦКАД (победители инвестиционных конкурсов – «Стройгазконсалтинг» Зияда Манасира и Руслана Байсарова и ООО «Кольцевая магистраль» – структура, входящая в АРКС Геннадия Тимченко, соответственно).

Принято решение о финансировании только тех участков, которые не предусматривают вложения со стороны иностранных инвесторов, объясняет чиновник: «Пока речь идет о 75 млрд руб. [из утвержденных 150 млрд]». По его словам, пока это все средства ФНБ, на которые проект может рассчитывать до 2018-го: «После внешнеполитическая ситуация может быть иной».

«В два сравнительно небольших проекта [РФПИ] мы средства ФНБ уже вложили, нужно будет довнести еще кусочек», – говорит Константин Вышковский. На остаток лимита реальных проектов пока нет, утверждает он, невыбранные суммы могут быть направлены на проекты по каким-то другим направлениям. То же самое касается «Росатома», отмечает Вышковский: «У него есть один проект [строительство АЭС в Финляндии на 150 млрд руб.], и другие мы пока не обсуждаем». «Лимит потому и лимит, что это предельная, а не обязательная доля», – рассуждает он.

То, что лимит на РФПИ фактически заморожен, рассказали еще два федеральных чиновника, знакомых с результатами совещания.

Единственный проект, который был ранее утвержден правительством, но никак не упоминается в поручениях, – развитие угольного бассейна в Туве, который инициировала Тувинская энергетическая промышленная корпорация (ТЭПК) Руслана Байсарова. Он передвинут, рассказывают два чиновника Белого дома. Проект проработан на 100% и утвержден на всех уровнях, сетует один из них, но масштаб не тот: «дорога жизни» для Тувы не потянула на федеральный проект.

Старт проекту давал лично Путин. В 2011 году он забил серебряный костыль в первое звено железнодорожной трассы Элегест – Кызыл – Курагино (часть проекта ТЭПК). Годом позже на большой пресс-конференции Путин называл проект «сложным», но обещал обеспечить участие государства, если оно будет «критическим».

Вопрос о финансировании из ФНБ проекта ТЭПК еще будет прорабатываться, говорил Улюкаев. В макропрогнозе Минэкономразвития проект по-прежнему значится в списке претендентов на средства ФНБ в 2015 году.

Пенсионные риски

В ближайшие 10–15 лет средства ФНБ могут потребоваться на выплаты пенсионерам, прогнозировал в 2013 году Алексей Кудрин. Деньги, вложенные в проекты, могут к этому времени не вернуться, предупреждал он: «Таким образом мы уменьшаем свою страховку на сложный период».

Если вложить средства ФНБ в крупные проекты со сроком окупаемости в 20 лет и более, то на этот период деньги будут заморожены, согласен чиновник финансово-экономического блока. Использовать их на поддержку пенсионной системы или антикризисные цели будет невозможно.

Размер средств, необходимых для решения проблем, «связанных с демографической ямой», Кудрин оценивал в 2–3 трлн руб. «[Если растратить ФНБ] придется искать другие источники решения этой проблемы... Либо пенсионный возраст повышать, либо повышать страховые взносы. Других вариантов нет», – заключал экс-министр.

Похоже, их, и правда, нет: с этого года власти стали активно обсуждать повышение пенсионного возраста. С вложением средств ФНБ в неликвидные активы это не связано, возражает федеральный чиновник: проблемы пенсионной системы назрели уже давно - вливания из ФНБ могли бы ненадолго их отсрочить, но не решить.