Правозащитники зафиксировали рост числа «доносов» в России

Фото: BSIP / UIG via Getty Images

В 2015 году в России начался рост числа сообщений о преступлениях и правонарушениях, он продолжается до сих пор, говорится в докладе «Сотня российских разоблачителей» правозащитной организации «Агора», опубликованном русской службой Би-би-си. Если в 2014 году организация зафиксировала три таких эпизода, то в 2017-м — 24. В предыдущий раз рост наблюдался в 2009 году (11 случаев). С 1995-го правозащитники зафиксировали 100 случаев разоблачения в России.

В «Агоре» подчеркнули, что речь идет о внутренних разоблачениях, то есть когда человек получил информацию в связи со своими служебными или другими формальными отношениями с организацией или органом власти. Авторы доклада дают следующее определение разоблачителя: «Любое лицо или организация, которые сообщают об обстоятельствах, угрожающих гражданскому обществу и (или) демократическому государству, в том числе нарушениях прав человека, коррупции, создающих угрозу общественной безопасности, здоровью граждан или окружающей среде».

В исследовании отталкиваются от английского слова whistleblower, которое, указывают авторы, не имеет «адекватного перевода на русский язык», поскольку не несет в себе осуждающего оттенка. Так называется человек, раскрывающий информацию, несмотря на обязательство сохранять конфиденциальность. Русские слова «информатор», «стукач» и «доноситель» имеют «устойчивую негативную коннотацию», отмечается в докладе.

Из текста доклада следует, что под внутренними разоблачителями в «Агоре» понимают и бывшего сотрудника ФСБ Александра Литвиненко, и консультанта Hermitage Capital Сергея Магнитского, и бывшего главу российского Антидопингового центра Григория Родченкова.

Под внешними разоблачителями в организации понимают гражданских активистов, журналистов и представителей неправительственных организаций, в докладе упоминаются Greenpeace, Transparency International, Фонд борьбы с коррупцией, Комитет по предотвращению пыток, «Диссернет» и другие организации. В тексте доклада не оговаривается, должен ли разоблачитель заявить о нарушениях в органы власти или достаточно публичного заявления.

В 2009 году разоблачителями в основном были сотрудники милиции — авторы доклада связывают это с процессом ее реформирования в полицию. Затем среди разоблачителей также появились врачи и военнослужащие, сотрудники МЧС, учителя.

Росту числа разоблачений способствует развитие интернета, говорится в докладе «Агоры». Половина случаев разоблачения с 1995 года касалась органов внутренних дел и системы здравоохранения. Увеличение количества разоблачений авторы доклада также связывают с развитием интернета в России и ростом числа его пользователей.

«Видеообращение майора МВД Алексея Дымовского в 2009 году вызвало волну разоблачений от других полицейских. Катализатором также стала стрельба полицейского Дениса Евсюкова в московском супермаркете. Назрели изменения в системе внутренних дел, заговорили о необходимости реформы, переаттестации», — пояснил РБК соавтор доклада «Сотня российских разоблачителей» Дамир Гайнутдинов. Сейчас отношение общества к разоблачителям меняется, отмечает он. «Произошел сдвиг в сознании. Если раньше людей, которые выносили сор из избы, воспринимали резко негативно, то в последнее время разоблачители все больше воспринимаются как люди, которые поднимают вопросы, в обсуждении которых заинтересовано все общество», — заявил Гайнутдинов.

А.Дымовский приурочит свои новые разоблачения ко Дню космонавтики

Общество

Раскрытие информации нередко несет угрозу для разоблачителя, говорится в докладе. «В отсутствие эффективных механизмов защиты от дискриминации [раскрытие информации] приводит к тому, что заявителей увольняют или привлекают к уголовной ответственности, а нередко и то и другое сразу», — отметили авторы. Они зафиксировали 39 случаев увольнения разоблачителей, 18  — уголовного преследования, пять — насилия, два — иного вида давления. По 44 случаям составители доклада не нашли данных либо для разоблачителей все обошлось без последствий.

Авторы также не обнаружили в России «никакого прогресса» в области защиты разоблачителей от возможного преследования, хотя страна является участницей международных соглашений, которые обязуют ее принимать шаги по защите разоблачителей. Кроме того, в кодексах этики Минобороны, Минфина, Минздрава и других ведомств указано, что сотрудники должны воздерживаться от публичных обсуждений и оценок деятельности ведомства. Схожее положение содержится в законе о госслужбе.

«Если же говорить о защите разоблачителей в целом, не ограничиваясь борьбой с коррупцией, то приходится констатировать полное отсутствие какого бы то ни было регулирования в этой сфере, если не считать запретов на публичность для представителей государства», — говорится в докладе.

В целом, полагают сотрудники «Агоры», власти России «не только не поощряют раскрытие значимой информации, но всячески этому препятствуют, постоянно расширяя круг сведений, отнесенных к охраняемой законом тайне».​ При этом правозащитники упоминают внесенный правительством в Думу проект поправок к закону «О противодействии коррупции», направленных на защиту госслужащих, сообщающих о фактах коррупции.

«Агора» предлагает обеспечить гарантии разоблачителей от дискриминации и преследования на государственном уровне, рассказал РБК Гайнутдинов. «Россия еще в 2006 году приняла на себя обязательство принять законодательные меры для защиты лиц, сообщающих о коррупции. Минтруд разработал соответствующий законопроект. Но нужно также защищать людей, которые говорят о нарушении прав человека, угрозах экологии, злоупотреблениях в правительстве, полиции и так далее», — подчеркнул Гайнутдинов.

В частности, «Агора» предлагает создать независимый канал раскрытия информации, законодательно закрепить принцип, что подобные высказывания подпадают под гарантии защиты свободы слова — 10-ю статью Европейской конвенции о защите прав человека и 29-ю статью Конституции России. «Большинство ведомственных положений прямо запрещают раскрытие информации. В лучшем случае госслужащим, которые хотят что-то изменить, предлагают обратиться к начальству, что явно неэффективно. Необходимо четко закрепленное в законодательстве положение, что обращение напрямую к СМИ и специализированным неправительственным организациям является раскрытием информации в интересах общества», — отметил Гайнутдинов.