Глава Росрыболовства — РБК: «Цена на красную рыбу и икру будет снижаться»

Норникель GMKN ₽238,8 -1,44% Купить

В октябре прошлого года Китай начал ограничивать импорт российской рыбы после того, как на ее упаковке были обнаружены следы COVID-19. Китай — главный покупатель российской рыбы и, в частности, минтая, на долю которого приходится около трети всего российского улова. Китай закупает более 60% минтая, который Россия направляет на экспорт. Закрытие своих портов для российских судов с рыбой Китай может использовать для усиления переговорных позиций и как метод торговой войны, объясняли источники РБК. Российские власти выделяли Китаю квоту на вылов в России 20 тыс. т минтая в год на платной основе, но Китай, по информации источников РБК, отказался покупать квоту на общих основаниях, потому что хочет получить ее «в гораздо большем объеме и бесплатно — вместо 20 тыс. т за деньги 100 тыс. т даром», уточняли собеседники РБК.

В вопросе открытия китайских портов для судов с российской рыбной продукцией подвижек пока нет, говорит Шестаков. Но он опроверг информацию, что Китай давит на Россию.

— Никаких переговоров о выделении бесплатной квоты для Китая не ведется, мы в эту сторону даже не думаем и не двигаемся. Мы не размениваем наши ресурсы в ответ на какие-то торговые ограничения. У Китая есть квота на 20 тыс. т на платной основе. Но с учетом позиции [ограничений], в этом году мы даже не проводим заседание российско-китайской смешанной комиссии (на ней определяются стоимость и объем квоты. — РБК).

В то же время действия Китая, который объясняет ограничения карантинными мерами, могут быть «не совсем корректны», признает глава Росрыболовства. Китай ограничил прием российской рыбы, которая раньше поставлялась в порты навалочным грузом, но принимает продукцию в отдельных боксах — рефконтейнерах, которые поступают в том числе транзитом через Южную Корею.

— Поставки в контейнерах рыбной продукции осуществляются, а когда продукция идет на паллетах, они (порты), к сожалению, действительно сейчас закрыты. Но почему мы это все это соединяем вместе (вопрос квоты и ограничений. — РБК)? Потому что китайская сторона не дает даже никаких протоколов испытаний (по обнаружению COVID-19 на российской продукции. — РБК). И здесь мне кажется, что они не совсем корректно двигаются.

— Но серьезной проблемы нет, хотя объем продукции снизился: мы организовали транзит через Южную Корею, активно работаем с Японией. Появились новые рынки.

Самое важное, что мы уходим от сырьевого экспорта. Объемы поставок упали в [этом] году из-за Китая практически на 20%, но мы выросли по стоимости на 2,5%. Рыбаки [раньше] что делали: поставляли сырье, Китай перерабатывал и гнал дальше на экспорт. Теперь мы сами начинаем перерабатывать [сырье] и открывать новые рынки, в том числе Европейский союз. По статистике у нас Нидерланды вышли на третье место по объему отгруженной продукции. Большой рынок, на котором мы активно развиваемся, это Африка. Безусловно, еще и Латинская Америка.

В 2020 году российские рыбаки добыли около 4,97 млн т рыбы и морепродуктов. В этом году динамика вылова, по словам Шестакова, положительная, прогноз на следующий год тоже положительный — «будем варьировать в районе 5 млн т». Стратегическую задачу увеличить вылов с 4,2 млн до 5 млн т Россия уже выполнила, и сейчас есть некая стагнация: «Для нас важно сделать прорыв, и к 2025–2026 году сделать серьезный скачок по вылову до 5,2–5,3 млн т. Для этого, конечно, необходимо построить новые суда и переработку».

— Я думаю, что, безусловно, этого надо ждать. Просто лососевая путина (сезон добычи лососевых весной и летом. — РБК), по сути дела, только заканчивается, и не вся продукция поступила в массовом объеме на внутренний рынок. В этом году мы поймали достаточно большой объем красной рыбы — порядка 500 тыс. т, в прошлом — около 300 тыс. т. То есть объем предложения будет значительный. И понятно, что, так или иначе, цена на красную рыбу и на икру будет снижаться.

Фото: Виталий Аньков / РИА Новости

— В разных регионах объем потребления разный. Понятно, что прибрежные регионы потребляют больше. Конечно, важно [для увеличения потребления рыбы] бороться с наценками — мы видим, насколько они сильные. И развивать аквакультуру в регионах потребления.

Ассортимент есть. Доступность зависит, прежде всего, от экономической возможности покупать рыбу. Взять минтай: в Приморье «на холодильнике» (в опте. — РБК) он стоит 65 руб., в магазине — 120 руб. И никаких таких логистических издержек, чтобы был такой рост цен, нет.

Рыбаки давно уже начали работать [напрямую] с розничными сетями. Вопрос [роста] цены касается не только рыбы, но и других продуктов питания. Мы же все видим и слышим, какие происходят явления. Мне кажется, надо по-другому отнестись к вопросам регулирования и вообще торговой деятельности.

Площадкой для создания нового логистического рыбного комплекса на Дальнем Востоке может стать мыс Назимова во Владивостоке. Как рассказал глава Росрыболовства, там планируется построить холодильник мощностью 40 тыс. т, а также инфраструктуру под рыбную биржу. Проект по организации биржевой торговли будет направлен на реализацию на аукционах особенно ценных видов водных биоресурсов как для внутреннего рынка, так и на экспорт. В проекте, по словам Шестакова, есть заинтересованные инвесторы, но об инвестиционном проекте говорить пока рано, потому что еще не реализован перевод объекта под инфраструктуру.

В конце июля Енисейское управление Росрыболовства подало в Арбитражный суд Красноярского края иск к Норильско-Таймырской энергетической компании (НТЭК, «дочка» «Норникеля») на 58,65 млрд руб. В эту сумму ведомство оценило ущерб водной биологической среде, нанесенный в результате разлива топлива на таймырской ТЭЦ-3 в мае 2020 года, и затраты на восстановительные работы. В пятницу, 3 сентября, состоится рассмотрение иска.

 — На самом деле методология [оценки ущерба] очень простая. Первая сумма, которую мы озвучили, в 3,6 млрд руб. (эту претензию ведомство озвучило осенью 2020 года. — РБК), — это единовременный штраф за нанесенный ущерб. Вторая сумма (58,65 млрд руб.) — это сумма, которая требуется для восстановления запаса, для выпуска рыбы в те водоемы, которым был нанесен ущерб. Объем этот значительный. И мы, в принципе, понимаем, что сможем полностью восстановить запас только лет за 18.

Мы считаем, что, безусловно, наша оценка [ущерба] правильная. Мы проводили исследования, они длились порядка месяца. У нас была целая экспедиционная группа, которая после разлива прошла вплоть до Карского моря, до Обской губы. Поэтому в этой связи у нас есть четкое понимание нашей методики. Но что действительно возможно и что для нас, в принципе, является приемлемым [в рамках судебного разбирательства] — это обсуждение мирового соглашения и не выплата денежной компенсации, а все-таки строительство заводов и реализация программы по восстановлению запасов.

Росрыболовство устанавливает в том числе квоты вылова рыбы на Таймыре (в 2021 году общий объем промышленных квот бассейна реки Пясина составляет 244 т). Но Красноярский филиал Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии предложил установить на 2022 год объем общих допустимых уловов (ОДУ) рыбы из бассейна рек Пясины, Далдыкан и Амбарной на Таймыре в размере 71,5 т исключительно в научно-исследовательских целях, не предусмотрев возможности промышленной добычи и вылова рыбы для традиционного хозяйствования коренных народов. Институт объяснил ограничения ущербом, нанесенным водным биоресурсам после разлива дизтоплива на норильской ТЭЦ-3. Коренные народы Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района выступили с протестом против предложенных ограничений.

— Мы не рассматриваем никакой вопрос запрета на рыболовство, потому что ветеринарный и санитарный надзор не входят в наши компетенции. Но надо внимательно посмотреть на состояние той рыбы, которая сейчас там находится. Рыба, безусловно, осталась и не погибла вся. Нельзя сказать, что это мертвый водоем. Поэтому какие-то объемы мы будем выделять и для коренных малочисленных народов, и для промышленности.

Из-за ограничения экспорта в Китай у российских рыбаков в этом году возникли проблемы со сбытом минтая. Холодильники на Дальнем Востоке не были рассчитаны на хранение такого количества мороженой рыбы, мощностей для переработки не хватало. В регионе скопились излишки, и, хотя минтай стремительно дешевел, поставки в центральную часть России практически не шли. Для разрешения ситуации правительству пришлось выделить субсидии на железнодорожные перевозки минтая с Дальнего Востока в центральные регионы страны.

— Стратегия простая, мы по ней двигаемся. Нам надо увеличивать объемы производства переработанной рыбы, именно продукции с высокой добавленной стоимостью. И вторая часть — это, конечно, инфраструктурные ограничения. И уже на втором этапе инвестиционных квот мы планируем, что будем строить не только суда и переработку, а будем вынуждены строить холодильные мощности и портовую инфраструктуру именно в рыбных терминалах.

Если говорить о переработке, то построены десять крупных рыбоперерабатывающих заводов. Когда мы введем все объекты в рамках первого этапа инвестиций, мы сможем перерабатывать до 3,3 млн т. С точки зрения хранения и обработки наших грузов, здесь, конечно, такого задела пока нет. Нам необходимо реализовывать эти инвестиционные проекты. Холодильные мощности, безусловно, строятся, но не в тех объемах, которые нам необходимы для того, чтобы не зависеть от других рынков и спокойно хранить эту продукцию весь сезон.