В институте РАН оценили перспективы экономики России на горизонте 30 лет

Фото: Андрей Любимов / РБК

При инерционном сценарии развития экономики России среднегодовые темпы прироста ВВП могут снизиться почти с 2% в 2021–2025 годах до 1,2% в 2041–2050 годах. Об этом говорится в статье директора Института народнохозяйственного прогнозирования (ИНП) РАН Александра Широва, с которой ознакомился РБК.

«Такие темпы, особенно в условиях внешнеэкономических ограничений, не позволят сохранить конкурентоспособность российской экономики», — констатирует автор. Ускорить эти темпы до 3,4% в год в теории способны меры макроэкономической политики и ряд технологических нововведений.

Согласно инерционному сценарию Широва в 2026–2030 годах среднегодовой темп прироста экономики замедлится до 1,7%, а в 2031–2040 годах — до 1,6%. Его обеспечат такие факторы, как рост капитала, совокупной факторной производительности (показатель, который отражает увеличение эффективности вследствие технологического прогресса и качества институтов. — РБК) и цен на нефть.

В целом инерционный сценарий предполагает сохранение на прогнозном периоде существующей структуры российской экономики, а также более низкий, чем в среднем за 2000–2019 годы, вклад технологического прогресса в рост ВВП. Кроме того, в его рамках закладываются негативные демографические тенденции, влекущие за собой нарастание ограничений со стороны труда, которые не вполне компенсируются ростом производительности.

Эксперты увидели «положительный сюрприз» в российской экономике

Экономика

Эксперт выделяет два возможных фактора ускорения экономической динамики относительно инерционного сценария.

• Изменение макроэкономической политики.

Возможности по увеличению темпов роста ВВП средствами регулярной макроэкономической политики (речь в первую очередь о бюджетной политике) ограничены, пишет Широв. В кратко- и среднесрочной перспективе они могут обеспечить лишь до 0,3 п.п. дополнительного роста ВВП в 2022–2040 годах. Это связано с ограничениями по наращиванию уровня государственного долга и относительной узостью каналов перераспределения государственных средств в экономике. Влияние денежно-кредитной политики будет иметь скорее нейтральный характер, полагает экономист.

• Использование новых технологий.

Применение новых технологий выступает ключевым направлением наращивания потенциала экономического роста, говорится в статье. Повышение темпов роста способно произойти как за счет снижения зависимости от импорта и нормализации его доли на внутреннем рынке, так и за счет роста эффективности (увеличения добавленной стоимости на единицу использованных в производстве первичных ресурсов). «Основная задача научно-технологического развития в ближайшие два десятилетия состоит в усложнении российской экономики и повышении роли страны в мировом разделении труда», — утверждает Широв.

Эксперт оценил потенциальный вклад в рост ВВП отдельных технологий. Так, наиболее перспективным, по его мнению, является развитие общественного транспорта и совместно используемых автомобилей (оно способно ускорить экономику на 0,46 п.п. в год). Новые технологии в металлургии потенциально придадут ВВП России импульс в 0,25 п.п., а развитие композиционных материалов в автомобильной промышленности и строительстве — 0,21 п.п.

«Умное» сельское хозяйство способно принести ВВП страны 0,17 п.п., использование электромобилей — 0,15 п.п., цифровизация — еще 0,09 п.п. В совокупности технологические факторы могут увеличить темпы экономического роста на 1,4 п.п. ежегодно, говорится в статье.

Таким образом, в совокупности меры макроэкономической политики и технологическое развитие могут ускорить экономический рост на 1,7 п.п., до 3,4% ежегодно в период с 2022 по 2040 год, рассчитал Широв.

В августе эксперты Центра макроэкономического анализа и прогнозирования (ЦМАКП) называли инерционный сценарий экономического развития наиболее вероятным для России, писал РБК. В данном сценарии власти признают, что уровень нестабильности экономической и внешнеполитической ситуации настолько высок, что реализовать сколько-нибудь целостную политику развития невозможно: ситуация будет меняться быстрее, чем может быть получен разумный результат, говорилось в их исследовании.

Все, что можно сделать, — это поддерживать макроэкономическую и финансовую стабильность, обеспечивать устойчивое финансирование бюджетных обязательств, реализовывать наиболее очевидные и ограниченные по срокам инвестиционные проекты. «Результатом такой политики в качественно новых условиях может стать затяжная стагнация с экономической динамикой порядка 1,5% в год, с постепенно нарастающим отставанием в сферах технологий, уровне и качестве жизни, национальной безопасности», — предупреждали в ЦМАКПе.

Факторы, которые помогали расти последние лет 50–60 большинству промышленно развитых экономик, такие как естественный прирост населения, урбанизация, освоение и использование природных ресурсов, в основном исчерпались, констатирует директор группы суверенных и региональных рейтингов АКРА Дмитрий Куликов.

Инерционные сценарии для России обычно содержали оценки потенциала в диапазоне 0,5–1,5 п.п. в год на 20–30-летнем горизонте, однако сейчас на повестке дня еще и дополнительные сложности. Среди них, например, снижение возможностей по участию в мировом разделении труда, ограничение доступа к импортным технологиям. «Это важные факторы, потому что исторически они помогают конвергенции к странам — лидерам по благосостоянию, а без них страны обычно теряют в относительном благосостоянии», — объясняет Куликов.

С прогнозом ИНП РАН до 2025 года, в котором ожидаются темпы среднегодового экономического роста до 2% ВВП, соглашается заместитель директора института «Центр развития» НИУ ВШЭ Валерий Миронов, однако более долгосрочные оценки, по его мнению, занижены.

«Санкции устроены так, что при высоких ценах на нефтегаз и наличии валютной выручки Россия не имеет возможности покупать оборудование, эксклюзивно производимое в недружественных странах. Хоть объем такого высокотехнологичного импорта и невелик (около $10 млрд в год), для экономики России он важен. В этом году эффект от нехватки импортного оборудования будет мягким (растущая сфера ремонта поддерживает его работу). Если же не будут налажены поставки, то проблемы в 2023 и 2024 годах могут быть ощутимыми и среднегодовые темпы роста до 2025 года будут меньше 2% (и это при благоприятном сценарии, в котором экономика перейдет к росту во второй половине следующего года)», — отмечает эксперт.

Что касается более далеких перспектив, то даже в инерционном сценарии среднегодовые темпы роста в 1,6% в 2031–2040 годах и 1,2% в 2041–2050 годах выглядят низкими, считает Миронов. По его оценке, в прогнозировании на десятилетия вперед нужно ориентироваться на долгосрочные экономические тренды и не поддаваться панике. «В любом случае сейчас нет достаточной информации, чтобы корректировать прогнозы», — замечает он.

По оценке Миронова, с 2030 по 2040 год такая развивающаяся экономика, как Россия, должна расти среднегодовыми темпами не менее 2,5% ВВП, исходя из измерений совокупной факторной производительности (total factor productivity, TFP). В частности, благодаря цифровизации производственных процессов российская экономика сможет наращивать рабочую силу в других секторах, что будет вносить вклад в экономический рост.

Десять лет назад Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в докладе «Видение 2060 года: долгосрочные перспективы мирового роста» прогнозировала для России среднегодовой темп роста 3% в 2011–2030 годах и 1,3% в 2031–2060 годах.

ЦБ в апрельском докладе писал (.pdf), что в предстоящие годы экономический выпуск в России сократится, в частности «из-за потери эффективности и добавленной стоимости в результате частичного переключения на альтернативный, менее технологичный, менее качественный и более дорогой импорт и вынужденное импортозамещение». «Что касается будущих темпов роста потенциального ВВП, то однозначно судить о том, ускорятся они или замедлятся, пока нельзя», — полагали в ЦБ.