Эксперты назвали четыре основных канала рекордного оттока капитала

Фото: Chris J Ratcliffe / Reuters

Отток капитала из России в 2022 году составил $243 млрд, или 13,5% ВВП, что во многом было обусловлено изменением модели финансирования внешнеторговых процессов и переводом физическими лицами денег на депозиты в зарубежные банки, оценили эксперты Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) в аналитической записке «Об оттоке капитала».

Аналитики ЦМАКП выделили четыре основных канала оттока капитала в прошлом году.

• Торговые кредиты и авансы ($66 млрд). Увеличение объемов оттока по этому каналу относительно 2021 года (тогда было $11 млрд) эксперты объясняют изменением модели внешнеторгового финансирования: большая доля импорта стала авансироваться, а кредитование экспорта в значительной степени перешло от иностранных банков к отечественным.
• Погашение ссуд и займов со стороны отечественных банков и нефинансовых предприятий ($62 млрд).
• Операции, совершенные физическими лицами ($47 млрд). К ним относятся прирост частных депозитов в зарубежных банках ($33 млрд) и увеличение остатков наличной валюты у населения ($14 млрд). По данным на 1 июля 2023 года, россияне держали на депозитах в банках за рубежом 6,36 трлн руб., или $73 млрд.
• Изъятие прямых иностранных инвестиций ($40 млрд). Отчасти это связано с «переездом» средств в другие юрисдикции, в том числе в рамках сделок по приобретению бывших российских активов, принадлежавших иностранным компаниям, отмечают авторы.

Под оттоком капитала понимаются законные финансовые операции, связанные с вложениями резидентов России — граждан и компаний — в иностранные активы и ценные бумаги, переводом средств в зарубежные банки, покупкой наличной валюты и т.д. Понятие «чистый отток капитала» (когда вывод денег из страны превышает их приток от нерезидентов) тождественно понятию «положительное сальдо финансовых операций частного сектора», которое, по данным ЦБ, озвученным в апреле, составило в 2022 году $227 млрд (возможны расхождения с экспертными оценками из-за разных методик расчетов). Глава Банка России Эльвира Набиуллина ранее призывала не путать эти операции с выводом денег из страны по сомнительным основаниям (его регулятор оценивает в $1 млрд).

Отток капитала в условиях значительного экономического шока — это объяснимое явление, пишут аналитики ЦМАКП, однако его рекордные объемы (максимум в процентах к ВВП по меньшей мере с 2001 года) «представляются аномальными» на фоне введенных ограничений, блокирующих санкций и принятых в ответ Банком России мер капитального контроля. Сумма оттока средств из страны в 2022 году, когда Россия начала военную операцию на Украине, а западные страны ввели против нее санкции, превысила аналогичные показатели кризисных 2014 ($165 млрд) и 2008 годов ($143 млрд), указывают эксперты ЦМАКП. РБК направил запрос в Банк России.

Отток средств по четырем описанным каналам был следствием адаптации экономических агентов к шоку 2022 года и имеет временный характер, «определяемый чрезвычайностью ситуации», подчеркивает ЦМАКП. По мнению авторов, следует ожидать замедления оттока капитала по мере приспособления бизнеса и граждан к новым экономическим условиям. В текущем году интенсивность оттока существенно снизилась по всем каналам аномального роста, констатируют они: совокупный отток за январь—июнь составил $27 млрд.

В условиях 2022 года альтернатив масштабному оттоку капитала не было, категоричен директор Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Александр Широв, у России было колоссальное положительное сальдо во внешней торговле и крайне ограниченные возможности по использованию резервных валют на территории страны. По его мнению, канал снижения задолженности со стороны бизнеса, упомянутый ЦМАКП как один из ключевых, — это воплощение логичного поведения компаний, которые использовали имеющийся валютный ресурс для снижения долговой нагрузки.

«В целом ситуация сложилась таким образом, что без оттока капитала мы бы вряд ли смогли сбалансировать финансовые потоки и платежный баланс, который в прошлом году сложился», — констатирует эксперт.

Сейчас, по словам Широва, ситуация сильно изменилась: произошла нормализация платежного баланса, и главной проблемой стал тот факт, что компании с большим трудом могут использовать валюту на российской территории. «Хотелось бы, чтобы отток был меньше, но пока финансовые каналы не будут налажены, он будет продолжаться. И это не очень хорошо, потому что это потенциал, который мог бы быть использован в том числе на цели модернизации», — полагает Широв.

После начала боевых действий на Украине и введения против России масштабных санкций власти приняли ряд мер, сдерживавших отток капитала за рубеж. В частности, экспортеров обязали продавать 80% валютной выручки, ввели ограничения на снятие и покупку наличной валюты. Однако уже в середине 2022 года «под влиянием притока средств от чистого экспорта и переукрепления рубля» монетарные власти существенно ослабили эти меры и отменили «такие наиболее важные из них, как обязательная продажа валютной выручки и требования о ее репатриации», указывают эксперты ЦМАКП.

«Сейчас ситуация с избыточным притоком валюты прекратилась. Соответственно, при необходимости это делает возможным возвращение мер капитального контроля. Данная необходимость существует и определяется проблемой масштабного оттока капитала из сектора нефинансовых предприятий, который носит хронический характер и является основным фактором недоинвестирования российской экономики», — подчеркивается в аналитической записке.

Из расчетов ЦМАКП, основанных на данных ЦБ, следует, что совокупный объем размещенных российскими компаниями капиталов, выплаченных инвестиционных доходов в адрес иностранных партнеров, а также привлеченных за рубежом средств в среднем за несколько постсоветских десятилетий составляет 5–7% ВВП ежегодно. Авторы предлагают рассматривать чистый отток капитала из реального сектора «в качестве постоянного, трендового процесса, протекающего как в условиях шока платежного баланса, так и в ситуации спокойной внешнеэкономической конъюнктуры».

Они также обращают внимание на «хронический разрыв» между величиной внутренних инвестиций и валовыми национальными сбережениями (рассчитываются как разница между ВВП и совокупным частным и государственным потреблением, показывают потенциально возможный объем национальных внутренних и внешних инвестиций). В прошлом году, согласно расчетам ЦМАКП, этот разрыв увеличился до 10% ВВП. «Трендовый процесс вывоза капитала российскими нефинансовыми предприятиями определяет значительную часть разрыва между сбережениями и инвестициями, который, в свою очередь, препятствует наращиванию темпов экономического роста, повышения конкурентоспособности и модернизации российской экономики», — пишут эксперты.

Экономисты ЦМАКП предлагают краткосрочные и долгосрочные меры по борьбе с оттоком капитала и стимулированию внутренних инвестиций. Суть краткосрочного механизма сводится к общему усилению мер капитального контроля при одновременном создании послаблений для тех, кто осуществляет целевые инвестиции внутри страны.

В частности, авторы предлагают обязательное депонирование на специальном инвестиционном счете в госкорпорации ВЭБ.РФ 10–15% средств российских компаний, направляемых для размещения в зарубежных финансовых активах или относящихся к нерепатриируемой экспортной выручке. Эти средства могут быть размещены в проектные облигации компаний, осуществляющих закупку не имеющего российских аналогов импортного оборудования для реализации инвестиционных проектов в России. При этом при репатриации компанией-держателем экспортной выручки или средств, ранее размещенных в зарубежные финансовые активы, задепонированные средства вместе с причитающимся доходом предлагается возвращать.

Отбором инвестиционных проектов в проектные компании, по задумке ЦМАКП, должна заниматься «Фабрика проектного финансирования» ВЭБ.РФ в координации с Минэкономразвития. РБК обратился за комментарием в Минэкономразвития.

Долгосрочная работа по решению проблемы оттока капитала должна быть нацелена на институциональные изменения, «обеспечивающие формирование долгосрочных мотиваций у собственников компаний и участников финансовых рынков», а также на «формирование у бизнеса во взаимодействии с государством системных представлений о точках роста», указывают аналитики.

Усиление финансового контроля может ухудшить положение бизнеса, предостерегает Широв. «Если мы имеем дело со злонамеренностью компании — это одна история. Но если отток средств вызван естественными причинами, то введение ограничений может дополнительно ухудшить положение российских компаний на рынке. Этого бы очень не хотелось», — подчеркнул он.