На БТД сварили "золотой шов"
Ввод в строй нефтепровода ожидается в первой половине 2005 года. Он рассчитан на прокачку 50-ти миллионов тонн нефти в год. Срок службы сооружения рассчитан минимум на 20 лет, а прибыль он начнет приносить в 2013-14 годах.
Как сообщает Би-би-си, общие извлекаемые запасы блока месторождений Азери-Чираг-глубоководье Гюнешли оценены в 5,4 миллиарда баррелей нефти, их добыча будет вестись до 2024 года. На максимальную мощностью нефтепровод выйдет в 2008-09 годах. Президент азербайджанской государственной нефтяной компании Натик Алиев на церемонии смычки сообщил, что общие запасы нефти Каспия составляют 20 млрд. баррелей, что делает этот регион десятым в мире по запасам.
Правда при этом некоторые эксперты считают, что данный проект будет целесообразен, только в случае присоединения к нему Казахстана. Однако тут уже включается политический контекст: Казахстан, утверждая, что не видит целесообразности в присоединении к БТД путём прокладки трубы по дну Каспия, при этом активно прорабатывает совместные нефтяные проекты с Россией и Китаем.
Ни для кого не является секретом политическая ориентация стран Северо-Западной Азии: Турция, Грузия и Азербайджан ориентируются на США и Европу, Армения и Казахстан – больше тяготеют к России. Этот политический пасьянс и определяет маршруты нефтяных жил региона. Можно сказать, что БТД был построен для того, чтобы его охраняли американцы и европейцы, а присутствие этих сил на территории Азербайджана и Грузии даёт надежду их правительствам в скором времени решить и внешнеполитические проблемы, такие как приструнение мятежных регионов: Абхазии, Южной Осетии и Нагорного Карабаха.
Таким образом, начало эксплуатации БТД станет новой точкой отсчета американского присутствия на Кавказе, а формально началом выполнения решений Стамбульского саммита НАТО о новой активной политике на Южном Кавказе и в Средней Азии. В итоге, для Грузии и Азербайджана судьбоносное значение имел тот факт, что коммуникационные проекты стоимостью от миллиарда и выше стали по мере осуществления требовать соответствующих условий функционирования, а их инициаторы – стали весомыми факторами региональной политики. Государства, по которым эти коммуникации пролегли, автоматически стали субъектами данной политики.