Антон Силуанов — РБК: «Нам пришлось принимать нестандартные решения»

 — Действительно, мы на предстоящую трехлетку сделали бюджет, исходя из бюджетного правила. Мы координируемся здесь с денежно-кредитной политикой, с тем, чтобы у Центрального банка было больше возможностей для того, чтобы смягчать денежно-кредитную политику. Потому что если мы имеем баланс бюджета, ужесточаем свою политику, то у Центрального банка появляются дополнительные возможности для ослабления денежно-кредитной политики.

Теперь вопрос о текущем годе. Да, мы вышли в парламент с предложением об увеличении расходов федерального бюджета. Связано это с тем, что возникли в течение года незапланированные траты. Какие? Мы видим, что в связи с ростом ключевой ставки увеличиваются расходы по субсидированию процентных платежей. Конечно, это ипотека. И те люди, которые взяли ипотеку под 6% семейную или под 8% льготную, для них ставки стабильные остаются. Разницу покрывает бюджет. Поэтому более 1 трлн руб. из бюджета в этом году мы достанем и отдадим для того, чтобы у людей не менялась ипотечная ставка.

 — Мы планируем с учетом тех принципов, о которых мы говорили, а принципы — это как раз бюджетное правило. Вы можете сказать, что будет происходить в течение шестилетнего периода? Я думаю, что мало кто может предположить. Поэтому наша задача заключается в том, чтобы иметь устойчивые финансы. Они достигаются путем реализации бюджетных принципов, правил, доверие формируется к финансовой системе, в том числе со стороны людей, со стороны наших финансовых инвесторов. Поэтому мы закладываемся на устойчивость финансовой конструкции, бюджетной конструкции. Если что-то будет дальше происходить, будем реагировать. Если потребуются дополнительные какие-то траты, будем искать как внутри бюджета, так и вне бюджета, будем смотреть по ситуации. Но задача Минфина заключается в том, чтобы стабильность в финансах не страдала. Бюджет, который сформирован на трехлетку, соответствует этим подходам. Непростой бюджет, пришлось принимать ряд нестандартных решений.

 — Для этого и есть элемент бюджетного правила: мы планируем бюджет при базовой цене нефти $60 за баррель. Все, что выше, если будет, пойдет в Фонд национального благосостояния (ФНБ). Если цена ниже, будем брать деньги из фонда. Наша задача — обеспечить исполнение наших обязательств, решений, которые принимает правительство, вне зависимости от внешней конъюнктуры. Хочу сказать, что мы здесь уже достигли определенных положительных результатов. Доля ненефтегазовых доходов в общем объеме федерального бюджета сегодня составляет две третьих. В 2025 году нефтегазовые доходы в общем объеме доходов федерального бюджета — 27%, а в 2027 году — 23%.

 — Можно посмотреть, как растут расходы на технологическое лидерство. Радиоэлектроника, станки, беспилотники, малая химия, авиастроение, судостроение. В два раза объем средств на эти направления в следующем бюджете увеличивается. Задачи специальной военной операции, как мы говорили, — это наш приоритет основной: тратим денег столько, сколько нужно для фронта, для победы. Но и не забываем про свой технологический суверенитет. Мы не можем зависеть по критическим технологиям от импорта из западных недружественных стран. Поэтому нужно иметь собственные компетенции, собственное производство, для этого нужна и государственная поддержка. Будем оказывать.

 — «Нашлепка» вводилась, когда были высокие цены на газ. Была инициатива Минфина о том, чтобы часть дополнительных доходов при цене на газ $2 тыс. и более за 1000 куб. м могла бы пополнить федеральный бюджет. Мы нуждались в то время в деньгах. И сделали эту «нашлепку» на трехлетний период. Сейчас видим: ситуация изменилась, у «Газпрома» ресурсы сократились. Это с одной стороны. С другой стороны, инвестиционные потребности для строительства газопроводов увеличились. Поэтому таким образом мы помогаем реализовать «Газпрому» инвестиционные проекты, которые сейчас крайне необходимы для страны.

 — Алексей Борисович [говорил] о том, что у нас значительная часть кредитов в экономике — 10% — субсидируется из бюджета. И пока существует большое субсидирование, повышение ставки для таких кредитов нечувствительно. Центробанк говорит: у нас будут высокие ставки, пока есть такая нечувствительность к кредитованию и субсидированию из бюджета. В этой связи было предложено субсидировать не столько кредиты, сколько привлечение капитала. Мы уже такие программы реализовывали для малого бизнеса, когда помогали малому бизнесу выходить на финансовый рынок, на фондовый рынок и компенсировали часть его расходов при размещении бумаг. Думаю, что в этом направлении мы продолжим, расширим поддержку такого рода привлечения средств.

 — Нет, не согласен. Если раньше, в предстоящие годы, бюджетный импульс был достаточно существенный — порядка 10% ВВП, по нашим оценкам, — то сейчас бюджетный баланс сведен с первичным нулем. И бюджет здесь ни в коем случае не является источником для формирования новых денег в экономике. Этот бюджет мы обсуждали вместе с Центральным банком. Мы обсуждали его в правительстве с привлечением банковских экспертов Центробанка. И я вижу, что Центральный банк поддерживает идею и те решения, которые заложены в бюджетной политике на предстоящую трехлетку.

 — Это смягчение было сделано по возврату выручки в рублях. Если посмотреть, какая сегодня ситуация по возврату выручки в валюте, то экспортеры должны вернуть 40% в валюте и 90% продать. То есть должны продать 36% от валютной выручки. В рублях эта цифра составляла до последнего момента 50%. Явная несправедливость. Поэтому, чтобы достичь балансировки, мы даже сделали несколько более льготные условия для работы наших экспортеров в рублях, понизив до 25% объем продажи валютной выручки.