ЦМАКП объяснил «странность» инфляции в России

Фото: Владислав Шатило / РБК

В России наблюдаются признаки развития сектора теневых расчетов — наличными или прямыми переводами от покупателя продавцу. Об этом пишет руководитель направления анализа и прогнозирования макроэкономических процессов Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Дмитрий Белоусов в одном из материалов «Тринадцати тезисов об экономике» (.pdf).

Как предполагает экономист, развитию теневых расчетов могло способствовать усиление налогового и финансового контроля со стороны государства, в частности за счет автоматизации учета и применения электронных касс.

В ЦМАКПе основывают свою гипотезу на том, что в последние месяцы в экономике наблюдается «странное сочетание» одновременного роста ликвидной компоненты денежной массы (суммы наличных денег и счетов «до востребования»), скорости их оборота и при этом низких, на грани нуля, темпов инфляции.

В ноябре месячная инфляция составила 0,37%, в октябре — 0,18%. Владимир Путин в декабре заявлял, что в России наблюдается тенденция к снижению инфляции, по итогам года ее уровень может составить 12,2% к декабрю предыдущего года.

Денежный агрегат, на который ссылается Белоусов (наличные в обращении плюс средства на счетах «до востребования»), на 1 ноября вырос на 22,3% по сравнению с показателем на ту же дату годом ранее (до 41,3 трлн руб.), следует из данных Банка России. Основную долю в этом агрегате — около 65% — составляют рублевые депозиты. Помощник президента Максим Орешкин считает, что потенциал этого роста денежной массы пока не реализован. «С начала года прирост рублевых остатков на счетах российских предприятий — 8 трлн руб., 34%. Это довольно большой объем средств, которые в экономику не идут», — сказал Орешкин в интервью РБК.

Как поясняет Белоусов, с учетом стагнации в экономике вообще и потребительских рынков в частности рост денежной массы и повышение скорости оборота обязаны были бы иметь инфляционные последствия. Однако, поскольку масштаб таких последствий пока несоизмеримо мал, по всей видимости, есть дополнительные, скрытые от наблюдения механизмы, уменьшающие проинфляционный эффект. «Наиболее очевидный из таких скрытых антиинфляционных факторов — расширение сферы расчетов, обслуживаемых наличными деньгами и платежными карточками (в интересах ухода от автоматизированного налогового учета), поглощающее инфляционный эффект расширения ликвидной денежной массы», — указывает экономист. Например, прямые переводы сокращают транзакционные издержки, а возможность не платить налог позволяет поддерживать цены на услуги относительно более низкими.

Он выделяет три основные сферы, где вероятен рост теневых расчетов.

• Электронная коммерция, обслуживаемая прямыми переводами на счет продавца.

Автор предполагает, что неформальная электронная торговля расширяется с темпом, сопоставимым с динамикой официально регистрируемой цифровой торговли (сюда он включает электронные магазины, интернет-доставку, маркетплейсы и площадки типа «Авито», «Озон»). Электронная торговля в последние годы демонстрирует «взрывной рост», соответственно, идущее вслед за этим видимым ростом расширение серых продаж в интернете тоже, очевидно, растет ускоренно, делает вывод Белоусов.

По данным Росстата, доля продаж через интернет в общем объеме оборота розничной торговли выросла с 2% в 2019 году почти до 6% в 2022 году.

• Сфера неформальной торговли и услуг.

Индикатором для этой сферы служит динамика «прочих» и ненаблюдаемых денежных доходов. В целом в 2022 году реальные денежные доходы заметно снизились, при этом «прочие денежные и ненаблюдаемые доходы» возросли. В 2021 и 2022 годах эта категория доходов была едва ли не единственной, имевшей выраженную тенденцию к росту, отмечает экономист.

По данным Росстата, в 2021 году прочие доходы в структуре доходов населения составили 10,9%, что на 0,5 п.п. выше, чем в 2020 году. В третьем квартале 2022 года доля прочих доходов составила 11,7% — на 1,6 п.п. больше, чем в третьем квартале прошлого года.

По мнению Белоусова, процесс усиливается из-за особенностей экономической политики в последние годы — пандемии коронавируса, специальной военной операции и санкций.

Компании малого и среднего бизнеса, которым государство в период локдауна ограничило возможности для увольнения сотрудников и снижения им зарплаты, получили дополнительный стимул для перевода части работников на оказание услуг по аутсорсингу с оплатой в рамках гражданско-правовых правоотношений. Это позволяет при необходимости быстро разрывать трудовые отношения и оплачивать часть услуг наличными. Кроме того, может использоваться схема с заморозкой формальной зарплаты и выплатой остального наличными без бухгалтерского и налогового учета.

• Сфера коллективных услуг с манипулированием стоимостью формально оказываемой услуги или численностью обслуживаемых граждан.

Например, при организации экскурсионной группы предприниматель отчитывается о количестве людей на пределе рентабельности, условно о 15 участниках, а фактически автобус набирает на 45 человек, и разницу проводит «мимо кассы», уточнил РБК Дмитрий Белоусов. «В последние года три-четыре, по моим наблюдениям, это идет как снежный ком. Не только туризм, но и спорт, детские тренировки. Минимальную группу набрали, чтобы она была формально, дальше тренеру в карман», — сказал эксперт. Для потребителя преимуществом услуг, оказываемых «мимо кассы», может быть их более низкая цена, отметил он.

В материале ЦМАКПа подчеркивается, что «лобовое» противодействие теневой деятельности неэффективно, поскольку дальнейшее усиление контроля будет и дальше выталкивать компании и домохозяйства «в тень». Вместо этого предлагается:

• радикальное снижение налогов и квазиналоговой нагрузки, например арендной платы для малых предприятий и самозанятых в сферах оказания услуг и интернет-торговли, с компенсацией выпадающих доходов местных и региональных бюджетов из федерального центра;

• усиление контроля, в том числе с использованием искусственного интеллекта, над потоками денег от человека к человеку на предмет платежей, связанных с коммерческой деятельностью, и совмещение этих данных с данными «Почты России» и СДЭК (оператор доставки);

• поддержка профессиональных союзов, занятых в малом и среднем бизнесе для защиты прав, которые нарушаются при неформальной оплате труда.

Любой кризис несет риски ухода экономики в серую зону, бизнес пытается экономить в том числе и на налогах, а регулирование может ослабляться, говорит экономист «Ренессанс Капитала» по России и СНГ Софья Донец. Однако по результатам 2022 года в России вряд ли будет наблюдаться расширение теневого сектора, считает она. Бюджетные данные, а именно динамика ненефтегазовых доходов, в которые входят налоги, не демонстрируют «массивный выход в тень». В ноябре ненефтегазовые доходы федерального бюджета выросли на 58% год к году, хотя в предыдущие месяцы они в основном снижались. В частности, выросли поступления федеральной части налога на прибыль (на 34%) и НДФЛ (на 74%), что, впрочем, может быть обусловлено разовыми конъюнктурными факторами.

По мнению Донец, спрос на наличные может объясняться желанием потребителей иметь «суперликвидную форму» денег на случай самых худших событий. Увеличение доли налички в экономике скорее связано с потребительскими мотивами, а не условиями, которые ставит бизнес своим клиентам, полагает она. Также увеличению доли расчетов наличными или прямыми переводами могли способствовать отключение возможности платить телефоном, проблемы с банковскими картами и переход на экономное поведение с покупками на «Авито» и подобных платформах, отмечает эксперт.

Процесс разрастания «тени» в сфере занятости наблюдается уже как минимум два года и связан с развитием режима самозанятости, считает профессор Финансового университета при правительстве Александр Сафонов. Этот режим используется компаниями для сокращения расходов на персонал (поскольку самозанятые платят налог 6% с доходов от юрлиц, нет страховых взносов), а также для обналички. Сафонов поясняет, что в этой схеме деньги за якобы оказанные услуги переводятся самозанятому, он обналичивает их и возвращает фирме.