Биржа благородства: кому и зачем нужны высокоморальные инвестиции

Фото: Russell Boyce / Reuters

Частные инвесторы все больше интересуются так называемыми социально ответственными инвестициями (socially responsible investing, SRI), которые направлены не только на получение прибыли, но и улучшение экологии и социальной среды. К такому выводу пришли в Институте устойчивого развития при банке Morgan Stanley на основании опроса 1 тыс. активных частных инвесторов из США, результаты которого были обнародованы 9 августа. Это исследование проводилось в феврале 2017 года, а его итоги эксперты сравнили с данными аналогичного опроса за 2015 год.

Как отмечают специалисты из Morgan Stanley, в этом году не менее 75% респондентов сообщили о том, что они заинтересованы в социально ответственном инвестировании либо применяют его стратегии в своих финансовых решениях. В 2015 году доля таких респондентов составляла 71%. Наибольший интерес к таким инвестициям был зафиксирован среди миллениалов — молодых инвесторов, родившихся в конце XX века, подчеркивается в исследовании. Среди них доля тех, кто активно интересуется подобными стратегиями либо применяет их, составила 86% против 84% в 2015 году. Из этого числа не менее 38% респондентов заявили о «крайне высоком интересе» к таким инвестициям, хотя в 2015 году доля таких инвесторов была на уровне 28%.

Согласно опросу, инвесторы выбирают SRI, поскольку они верят, что их инвестиционные решения могут повлиять на улучшение климатических условий (75% респондентов) и снижение уровня бедности в мире (84% респондентов). Тот факт, что наиболее активными адептами SRI являются миллениалы, опрошенные РБК эксперты объясняют просто: это поколение взрослело в обществе «благоденствия».

«В этот период — начало XXI века — качество жизни на Западе стали рассматривать как базовую доминанту, поскольку все прочие глобальные цели формально были объявлены достигнутыми. Это и позволяет миллениалам обращать внимание на фундаментальные ценности, связанные с качеством жизни, даже при инвестиционных решениях», — объясняет директор по инвестициям ИК «Универ Капитал» Дмитрий Александров.

Исполнительный директор УК «ФинЭкс Плюс» Владимир Крейндель добавляет, что миллениалы живут в довольно «сытое» время, и ценности, свойственные этому поколению, переносятся на рабочее место и применяются к инвестиционным портфелям. «Это вредно для результатов инвестирования, но, возможно, хорошо влияет на самооценку», — отмечает финансист.

Как это работает

Суть такого инвестирования проста. Инвестор, ориентирующийся на SRI, хочет не только получать доход, но и влиять на общество через свои вложения, объясняет начальник департамента торговых операций ИК «Фридом Финанс» Игорь Клюшнев. Для этого он покупает акции и облигации компаний, которые, по его мнению, работают на благо окружающей среды и общества. Например, ведут разработки в области «зеленой» энергетики, стараются минимизировать выбросы углекислого газа и загрязнение окружающей среды, регулярно перечисляют крупные суммы на гуманитарные проекты и благотворительность, строят больницы и хосписы и т.д.​

При этом такие компании совсем необязательно специализируются исключительно на полезной для общества деятельности. В состав многих фондов ответственных инвестиций входят бумаги таких эмитентов, как производитель гаджетов Apple, онлайн-гипермаркет Amazon.com и владелец поисковой системы Google Alphabet, просто потому, что у них есть отдельные проекты в сфере «зеленой» энергетики или благотворительности, отмечают опрошенные эксперты.

Отфильтровать подходящие активы инвестору помогают так называемые ESG-критерии (Environmental, Social и Governance), то есть экологический, социальный и управленческий критерии, рассказывает Дмитрий Александров. Принимая решение о том, вкладываться или нет в ту или иную компанию, инвестор оценивает ее на основании позитивного фильтра (компания удовлетворяет требованиям ESG) и отрицательного фильтра (принципы работы компании им противоречат).

При этом, если под экологическим и социальным критерием понимается работа компании на благо окружающей среде и обществу, то значение управленческого критерия несколько шире. Он подразумевает, что руководство компании проводит этичную корпоративную политику — не использует детский труд, не дискриминирует сотрудников по какому бы то ни было признаку, а также не оказывается вовлеченным в коррупционные скандалы.

«Если при анализе корпорации инвестор обнаружит в новостях, что менеджмент фирмы дает взятки, уходит от налогов или у него есть другие проблемы с законом, такой инвестор уйдет из этих активов», — приводит пример Игорь Клюшнев.

По его словам, ESG-факторы в самом деле могут значительно влиять на имидж компании и ее капитализацию. Так, в 2012 году золотодобывающая корпорация Barrick Gold (ABX) инвестировала в чилийский проект по добыче золота около $8 млрд. Спустя год власти обнаружили, что компания сливает производственные отходы в реку, из которой пьют местные жители. «Это вызвало бурную реакцию властей, и они оштрафовали проект на $16 млн. Вслед за этим стоимость акций ABX, которая в 2012 году составляла $42 за ценную бумагу, к концу 2013 года упала до уровня $16 за акцию», — рассказывает Клюшнев.

За другими примерами подобного влияния далеко ходить не надо. В сентябре 2015 года этический скандал разгорелся вокруг компании Volkswagen, которую обвинили в подтасовке данные о вредных выхлопах своих автомобилей. Тогда Агентство охраны окружающей среды США заявило, что германский автоконцерн нарушает закон о чистоте воздуха. На фоне этой новости и того факта, что компании грозил большой штраф, стоимость акций Volkswagen рухнула на 30% до минимальной отметки с 2010 года. В феврале 2017 года автоконцерн объявил, что сумма выплат для урегулирования конфликта из-за подтасовки данных составила $4,3 млрд.

За рубежом и в России

По данным организации Global Sustainable Investment Alliance, в период с 2014 года по 2016 год объем социально ответственных инвестиций в США вырос на 33% и достиг $8,7 трлн. «Из них примерно $2,6 трлн приходится на биржевые инвестиционные фонды (ETF), взаимные фонды, закрытые фонды и хедж-фонды, к которым приходят розничные клиенты», — рассказывает Владимир Крейндель.

В Европе объем таких инвестиций в период с 2014 по 2016 год вырос на 11% и составил $12 млрд. Из них 22% ($2,64 млрд) приходится на частных инвесторов, говорится в отчете Global Sustainable Investment Alliance.

Более половины глобальных инвестиций формально осуществляются на основе или с учетом принципов ESG, считает Дмитрий Александров. Среди стран-лидеров в этом сегменте он называет основные финансовые центры: США, Великобританию, Канаду и страны континентальной Европы. А вот Япония, Китай и Россия, по его мнению, находятся далеко не во главе подобных рейтингов. Мнение эксперта подтверждают и цифры: по данным Global Sustainable Investment Alliance на начало 2016 года, объем ESG-инвестиций в азиатских странах составил всего чуть более $500 млн. Статистика об объемах подобных инвестиций в России и вовсе не ведется.

Среди российских инвесторов стратегии ответственного инвестирования пока не пользуются популярностью, признают опрошенные РБК эксперты. Специализированных фондов, которые бы вкладывали деньги частных инвесторов в соответствии с ESG-принципами, в России не существует. Причина в том, что российские компании пока слабо соответствуют критериям ответственного инвестирования. «Перспективы развития ESG-инвестиций в России очень маленькие. Считается, что деятельность большей части всех российских компаний не является прозрачной, поэтому любая фирма имеет высокие риски по критериям ESG», — объясняет Клюшнев.

Например, управляющая компания Robeco из Нидерландов, занимающаяся ответственным инвестированием, в 2016 году исключила ГМК «Норильский никель» из списка компаний, чьи ценные бумаги доступны ее инвесторам.

Помимо несовершенства корпоративного управления и недостаточного внимания к экологическим проблемам, развитию социально ответственного инвестирования мешает и низкая диверсификация российского рынка — большая часть «голубых фишек» приходится на сырьевые компании, добавляет Владимир Крейндель. «Важным фактором остается и то, что население у нас в стране в принципе не ценит ESG-факторы», — подчеркивает эксперт.

Можно ли на этом заработать?

Основная причина, по которой инвесторов привлекают SRI-стратегии, — моральное удовлетворение от общественной пользы собственных вложений, убежден Дмитрий Александров. Также среди плюсов ответственных инвестиций эксперты называют минимальные риски возникновения проблем с законом и забастовок и отсутствие других связанных с ESG проблем.

Впрочем, как показывает динамика роста американских биржевых фондов, формируемых на базе социально ответственных компаний, «высокоморальные» инвестиции вполне могут быть доходными. Например, с начала 2017 года фонд iShares MSCI ACWI Low Carbon Target ETF, который включает в себя 1200 компаний, работающих на повышение энергоэффективности, вырос на 13%, а фонд iShares MSCI USA ESG Select (SUSA) (включает 112 американских компаний из разных отраслей, которые были отобраны по критериям ESG) подорожал на 11%. Для сравнения: индекс S&P 500 за этот же период вырос на 9,3%.

А вот инвестиций в отдельные акции на основе одних лишь критериев ESG лучше избегать, предупреждает Владимир Крейндель. Если портфели ETF включают в себя большое количество разных бумаг и являются хорошо диверсифицированными, то покупка отдельной бумаги без учета фундаментальных факторов чревата высокими рисками. К примеру, бумаги, входящие в фонд iShares MSCI USA ESG Select (SUSA), по отдельности показали очень разную динамику с начала года. Если акции разработчика вакцин для прививок Henry Schein подорожали за это время на 9%, а бумаги IT-корпорации Microsoft — на 17%, то котировки фармацевтического гиганта Gilead Sciences, наоборот, упали с января на 3%. Из этого следует, что, покупая отдельные бумаги, инвестор рискует заработать меньше, чем при вложении в биржевой фонд.

Инвестор, который ориентируется только на критерии ESG, при формировании портфеля будет систематически покупать переоцененные компании, соответствующие высокоморальным принципам, и исключать из портфеля недооцененных эмитентов с хорошим потенциалом роста, не отвечающим требованиям SRI, поясняет Крейндель. По его наблюдениям, участники рынка, покупающие исключительно акции социально ответственных компаний, в среднем получают более низкую доходность, чем при «обычных» инвестициях.

Игорь Клюшнев соглашается с такими выводами. «Инвестору в SRI приходится составлять портфель из ценных бумаг технологических компаний, потому что именно они пытаются создавать социально ответственный бизнес. И если технологический сектор начнет падать (как это случилось в середине июня), акции «зеленых» компаний упадут и пострадает весь портфель социально ответственного инвестора», — комментирует он.

Тем участникам рынка, которые все же захотят использовать критерии ESG при принятии финансовых решений, стоит делать это самостоятельно, а не доверять управляющим или частным советникам, говорит Александров. Поскольку высокоморальные критерии крайне субъективны, только сам инвестор сможет принять грамотное решение, используя при анализе те самые положительные и отрицательные фильтры социальной, экологической и управленческой полезности, объясняет он. Директор по стратегическому развитию УК «Альфа-Капитал» Вадим Логинов при этом советует ориентироваться только на инструменты пассивного инвестирования (индексные фонды, ETF) — это позволит минимизировать риски высокоморальных инвестиций.