Как меняются приоритеты и задачи юридического бизнеса России

Фото: пресс-служба

О новых приоритетах в работе крупных российских юридических фирм рассказал управляющий партнер юридической компании «Меллинг, Войтишкин и партнеры» Сергей Войтишкин.

— Что наиболее точно характеризует российский рынок юридических услуг первой половины 2023 года?

— Ключевые тренды — локализация, появление новых игроков, усиление конкуренции, передел рынка. Глобальные юрфирмы (ильфы), доминировавшие в сегменте high-end до прошлого года, покинули Россию, бросив наш рынок в пользу локальных игроков. Это и новые команды, созданные на базе бывших ильфов, и исконно отечественные юркомпании.

С одной стороны, это дает шанс российским юристам самим развивать наш рынок. В 1990-х годах, когда он был быстро занят иностранными игроками, такой возможности практически не было. С другой — нас и наших клиентов отрезали от наиболее современных технологий. Если ничего не делать, это будет искусственно тормозить развитие нашего юридического рынка, вести к примитивизации и бутиковости.

Все это происходит наряду с существующими факторами, такими как отсутствие крупных национальных юрфирм, объединяющих по несколько тысяч юристов, отсутствие современных корпоративных форм для ведения юридического бизнеса, отсутствие адекватного современного регулирования профессии. У нас есть регулирование для адвокатов, но оно ориентируется на оказание помощи адвокатом единолично. А юридические фирмы, оказывающие платные услуги, где командная работа основная, — вот их деятельность сейчас не регулируется. Уже долгие годы «поженить» эти два сообщества не получается. Разговор в основном ведется о том, как решить проблему юристов-мошенников, а не о том, как создать инфраструктуру для современного юридического рынка.

— Многие ильфы прекратили обслуживание российских клиентов и за рубежом.

— Это так. Условно: российский клиент, привыкший пользоваться юридическим Bentley в Лондоне, теперь может рассчитывать либо на Mercedes с отломанной от капота эмблемой и с отключенными сервисами, либо на «Ладу». Как вариант, на «КамАЗ». Крупные российские компании, которые либо продолжают международные проекты, либо пытаются их поддерживать или реструктурировать, учатся работать не с западными фирмами первого уровня, а со вторым-третьим эшелонами. И тут мнения разные. Кто-то из наших крупных компаний говорит, что ситуация в Европе и США ухудшается, а россиянам все сложнее найти квалифицированную юридическую помощь. Некоторые компании, наоборот, говорят, что приспосабливаются, находят юристов в так называемых недружественных странах и в целом удовлетворены качеством услуг.

Новый опыт, надеюсь, даст толчок к развитию российского юридического рынка, приведет к улучшению качества и поправит дисбалансы, которые сложились почти 30 лет назад.

— Какие практики у российских юридических компаний сегодня оказались на первом плане?

— Сделки, банкротства, уголовная практика. Например, у нас максимально сейчас загружены M&A, банкротства, суды, санкционная, трудовая практики. За последний год наша команда консультировала свыше двухсот выходов иностранных инвесторов из России и более 80 сделок купли-продажи активов, в том числе новым собственникам. Юристы, работающие на сделках, привлекали коллег из всех остальных практик: в каждой сделке возникают вопросы по разным направлениям права. У нас корпоративная практика — одна из якорных и все последние кризисы была таковой. Это диктуется спросом со стороны клиентов. С февраля прошлого года мы работаем фактически в круглосуточном режиме. Возможно, даже более интенсивно, чем в период до кризиса 2008 года.

Банкротства — какой же кризис без них. Сейчас мы ведем несколько беспрецедентных процессов и по суммам, и по сложности. По уголовной практике, я рассуждаю о white-collar crime, спрос все последние годы тоже был хорошим.

Думаю, что проекты по передаче бизнеса будут продолжаться до конца 2023 года. Сейчас пошла новая волна: ряд крупных западных компаний принимает решение об уходе. Но параллельно с этим появляются сделки, напрямую не связанные с выходами, и их количество растет.

— Как российские юридические компании поменяли приоритеты в работе?

— За всех рассуждать не возьмусь, для нас сегодня есть четыре главных приоритета. Первый — сохранение команды. Здесь и вопросы выгорания из-за очень интенсивной работы, и удаленная работа, особенно с теми, кто уехал из страны, и привыкание к новому статусу: человек приходил работать в глобальную структуру, а оказался «независимым». Наконец, привлечение в команду талантливой молодежи. Второй — воссоздание IТ-инфраструктуры. Это и внедрение новых IТ-решений, и использование современных технологий в нашей работе на уровне, который есть у глобальных фирм. Третий — сохранение клиентов. Речь как о тех, кто остается на российском рынке, так и о выстраивании отношений с новыми игроками, с новыми собственниками активов. Четвертый приоритет — налаживание контактов с юристами в дружественных и недружественных юрисдикциях, готовых работать с российским бизнесом.

— Юрфирма «Меллинг, Войтишкин и партнеры» образовалась в 2022 году после ухода из России глобальной компании Baker McKenzie. Как вы себя сегодня позиционируете?

— Как независимая российская юридическая фирма с международным опытом. Baker McKenzie весной 2022 года ушла с отечественного рынка. При этом мы приняли решение продолжать следовать тем этическим стандартам глобальной фирмы, которых всегда придерживались. Главной ценностью для нас были и остаются наши клиенты и наши сотрудники. Выстраиваем работу, основываясь на принципах, которые помогли Baker McKenzie стать одной из лидирующих глобальных юридических фирм: качество, скорость, коммерческий подход, способность просто говорить о сложном.

— Компания придерживается принципа one stop shop — в чем он заключается?

— Клиент, который работает с нами, может получить совет по всем основным направлениям права, связанным с его бизнесом. Мы первыми из международных фирм на нашем рынке стали диверсифицироваться в областях права и по индустриям, сфокусировались на полной специализации. Во многих конкурирующих международных фирмах юристы занимались только корпоративными и финансовыми сделками, а во всех остальных вопросах были генералистами. Мы стали юридической фирмой полного цикла, тем самым one stop shop. Это было то, что нужно клиентам.

Так мы работаем до сих пор, выделяя 14 основных областей права и шесть отраслей промышленности, в которых специализируемся. Этот список может меняться вместе с тем, как углубляется наша отраслевая специализация, множится опыт и меняются запросы клиентов. Ведь, как правило, клиент приходит к нам за решением целого комплекса задач. Сочетание специалистов в одной команде дает возможность предвидеть те проблемы и сложности, о которых клиент часто даже и не подозревает.

— Что сегодня относится к действительно сложным задачам для российского юриста?

— Цена вопроса может быть несколько десятков или сотен миллионов долларов, судьба перспективного бизнеса или проекта, судьбоносный спор с государственным органом власти. Действительно сложные вопросы решаются в тишине, непублично.

Сегодня очень много вопросов, связанных с уходом с российского рынка, с банкротствами в связи с многомиллионными штрафами регуляторов. Как уйти, чтобы местная команда не пострадала? Как организовать процесс подготовки к продаже активов рыночной стоимостью несколько миллиардов долларов, выделить их из глобального бизнеса, получить в кратчайший срок согласования по 520-му и 618-му указам президента РФ? Как снять западные санкции? Также достаточно вопросов, связанных с работой высокотехнологичных компаний в России.