Софт и железо: что главное сегодня для российской IТ-индустрии

Фото: пресс-служба

— Что больше всего повлияло на отечественные IТ в последние годы?

— До 2022 года весь российский бизнес находился в так называемой вендорнозависимой модели. Представьте, что вы зашли в хороший магазин с широким ассортиментом, в котором можете приобрести любое программное обеспечение, любое оборудование. Более того, вы можете еще попросить вендора о максимально бесшовной интеграции этого софта в бизнес-процессы вашей компании.

Это было очень удобно, но сейчас такой возможности нет. На недавно состоявшейся технологической конференции ЦИПР-2024 много говорили о том, что всем игрокам IТ-индустрии придется сфокусировать усилия на том, чтобы создавать на территории нашей страны российский софт и российское железо. И не только создавать, но и научиться его обслуживать и самое главное — бесшовно интегрировать в текущие бизнес-процессы.

В таких условиях мы видим себя в качестве системного интегратора и цифрового партнера для крупного бизнеса. Именно партнера, я на этом делаю особый акцент. Мы имеем на это право, потому что самостоятельно разрабатываем программное обеспечение, неплохо освоились с точки зрения использования оборудования для собственных нужд и отлично понимаем рынок. Если говорить про интеграцию и обслуживание, «Ростелеком» — это, возможно, единственная компания в нашей большой стране, сотрудники которой есть буквально в каждом населенном пункте. И это значит, что мы можем выступать в качестве партнеров не только федеральных компаний, но и регионального бизнеса.

— Сейчас многие представители IT-индустрии говорят о нехватке кадров в отрасли. Ощущаете ли вы это на примере своей компании?

— Да, обострившаяся конкуренция за квалифицированные цифровые кадры — еще один важный тренд на рынке. Я подчеркиваю — именно цифровых кадров. Это квалифицированные сотрудники, которые обладают цифровыми навыками и способны понять и реализовывать большие, сложные, тяжелые проекты.

Сейчас многие крупные компании наращивают внутри себя компетенции в разработке специализированного ПО. Поэтому за человеческий ресурс на территории нашей страны уже идет серьезная борьба. Каждый игрок подходит к этому вопросу по-своему. Для нас сейчас основная задача — формировать команды сильных специалистов, которые могут справляться со сложными проектами, мотивировать их и удерживать в периметре компании. Потому что без таких команд не будет никакой цифровизации, не будет развития.

— Семимильными шагами идет развитие искусственного интеллекта. Может ли эта технология повлиять на рынок труда, снизить дефицит сотрудников в каких-то направлениях?

— Я этот вопрос получаю достаточно часто и отвечаю всегда в одном контексте. Около 8–10 лет назад многие горячие головы говорили о том, что искусственный интеллект заменит базовые функции бухгалтера, юриста, сотрудника call-центра и еще ряд профессий. К этому же разряду можно отнести разговоры про беспилотный транспорт, из-за которого останутся невостребованными таксисты и прочие истории. Но мы видим, что этого так и не случилось. У нас как были call-центры, которые обслуживают VIP-клиентов, крупный бизнес, так и остались. Как были бухгалтеры, так они и продолжают вести учет на предприятиях наших клиентов.

Да, действительно, искусственный интеллект развивается, но он не сможет заменить людей. При этом ИИ — удобный инструмент, который позволяет отдельному специалисту или команде быть более эффективными.

Поэтому мы считаем важной задачей научить наших сотрудников правильно работать с искусственным интеллектом. Например, многие уже в той или иной форме попробовали ChatGPT и знают: чтобы получить верный ответ, в первую очередь важно правильно сформулировать запрос. То же самое касается других сервисов или технологий, в которые встроен искусственный интеллект, как например, цифровые двойники на промышленных предприятиях. Необходимо, чтобы главный инженер предприятия или другой сотрудник, который имеет дело с цифровым двойником, понимал, как устроена эта технология и как она может сделать более эффективным выполнение его профессиональных задач.

— Входят ли в число ключевых приоритетов компании социальные проекты?

— «Ростелеком» — крупный национальный игрок. Мы участвуем и будем участвовать в социальных проектах по устранению цифрового неравенства. Это организация связи в удаленных населенных пунктах, куда частный бизнес никогда не придет, потому что его затраты никогда не окупятся. Но мы все равно должны дать возможность людям пользоваться современными цифровыми сервисами: это и доступ в интернет, и использование «Госуслуг», и многое другое. Мы приходим сейчас буквально в каждый населенный пункт, устанавливаем там мобильную базовую станцию стандарта 4G и даем возможность населению быть на связи.

Такие проекты полностью поддерживает государство. Но есть и интересный эффект от таких социальных проектов: как только мы начинаем работу в каком-то населенном пункте, где раньше не было современной инфраструктуры связи, это дает толчок и местному бизнесу, который начинает развивать свои услуги на базе этой инфраструктуры. Иногда есть и прямой запрос от бизнеса, когда, к примеру, застройщик строит новый микрорайон и привлекает нас для строительства волоконно-оптической сети. А на выходе люди в этом районе города получают высокоскоростной интернет, которого у них раньше никогда не было. Подобные проекты для нашей компании даже сложно назвать «социальной нагрузкой». Я бы рассматривал их скорее как «социальную повестку», при этом она также дает возможность сотрудничать с бизнесом.

Реклама. ПАО «Ростелеком», erid: F7NfYUJCUneLsXEq7k87