Космополит: как Игорь Рябенький сменил пять стран и стал бизнес-ангелом
Космополит: как Игорь Рябенький сменил пять стран и стал бизнес-ангелом
Игорь Рябенький уехал из России почти 27 лет назад: за границей он основал международную группу компаний и успел пожить в пяти странах. А затем стал одним из самых известных бизнес-ангелов Израиля и России
В середине 1980-х выпускник-инженер Белорусского института железнодорожного транспорта Игорь Рябенький приехал в Мурманск, чтобы строить подводных роботов для исследования морского дна. Для проекта в конструкторском бюро «Техника морских геологоразведочных работ» молодой специалист продумывал архитектуру и писал софт, пока его не сманил зарождавшийся в стране бизнес.
В конце 1980-х во время одной из рабочих поездок в Москву Рябенький случайно оказался на первом годовом собрании фирмы ELecs, которая собирала и поставляла компьютеры и вычислительные машины для заводов. Глава фирмы Илья Карась со сцены рассказывал о глобальных амбициях предприятия и обещал постоянные поездки за границу тем, кто последует за ним. Для Рябенького, которому не было и 30, все звучало неправдоподобно, но на собеседование он все-таки сходил. В итоге ему доверили открыть филиал компании в Мурманске, а спустя короткое время Рябенький возглавил северо-западное подразделение ELecs. На этом стремительная карьера не закончилась: в 1990-м он открывал подразделение компании в Венгрии, а оттуда отправился в «мировое турне».
«Я вошел в группу развития компании: наш бизнес не фокусировался на России, он изначально был международный, и я был в той его части, которая занималась экспансией», — вспоминает Рябенький. Он побывал на Тайване (для граждан СССР его открыли в июне, Рябенький оказался там уже в июле), Австралии, Сингапуре, Южной Африке, Норвегии. Около года Рябенький проработал в Будапеште, затем перевез туда семью, чтобы потом вновь сняться с места и вслед за штаб-квартирой ELecs отправиться в Вену, ставшую для него и семьи домом на следующие 20 лет.
Я устал, я ухожу
Постепенно под руководство бывшего инженера перешла вся часть бизнеса, связанная с компьютерами и разработкой софта, а основатели компании сосредоточились на новой области — банковской сфере. К 1993 году интересы партнеров стали расходиться: владельцы ELecs все меньше интересовались компьютерами, а Рябенький не хотел уходить в банкинг: «Мы как-то раз сели, поговорили и решили, что пора расходиться. Мы с партнером Николаем Дорофеевым сделали management buyout — выкупили свою долю в компании и образовали из нее новую, которую назвали UNIT».
Новая компания продолжила продавать программные продукты, затем к ним прибавилась бытовая техника. «Я как-то ужинал с руководителем Samsung Europe, который рассказал мне, что объем продаж в сфере бытовой техники несоизмерим с тем, что мы тогда зарабатывали на ИТ-решениях», — рассказывал Рябенький в интервью порталу Firrma. Вскоре UNIT начала поставлять в страны, где была представлена — Венгрию, Чехию, Словакию, Финляндию, — бытовую технику, вплоть до габаритных холодильников. «Рванули» продажи UNIT и в России, вспоминает Рябенький.
Поэтому для всей компании и даже для его партнера Дорофеева стало сюрпризом, когда в 1999 году на новогоднем корпоративе UNIT Рябенький объявил об уходе. «Почти как Ельцин, только на год раньше», — смеется он. Когда-то международный бизнес, который выстраивал Рябенький, оставался таким только условно: основные продажи шли в странах бывшего СССР. А в мире происходили титанические изменения — развивался интернет.
К тому времени у Рябенького уже был опыт венчурных инвестиций, только он тогда не знал, что это так называется. В середине 1990-х деньги от предпринимателя и его фирмы получили две компании — российский системный интегратор BCC Group и австрийский стартап друзей предпринимателя BGS Smartcard, занимавшийся разработкой банковских карт для электронных платежей. Первая инвестиция много лет приносила инвестору хороший доход: «Я вложил $200 тыс. и много лет получал дивиденды, где цифра была на ноль больше». Обе компании показали бурный рост, и при продаже своих долей Рябенький в итоге заработает миллионы (он не называет точных цифр, говоря лишь, что в проект австрийцев входил в $4 млн, а выходил в $200 млн).
К концу 1990-х Рябенький понимал, что можно инвестировать в чужой бизнес и что в мире появляется все больше интернет-компаний, за которыми будущее. Поэтому он объединил два своих убеждения, вложившись в интернет-стартап Parallel Graphics, разрабатывавший ПО для виртуальной реальности. Этот проект с российскими корнями в 1997-м купила американская компания Silicon Graphics, но их совместная работа не заладилась и через год основатели «ПараГрафа» выкупили стартап обратно, в том числе с помощью инвестиций Рябенького. Инвестор в компании разобрался, что к чему, и сосредоточился на бизнесе, связанном с интернетом.
Блокчейн для правительства
В 1998-м Рябенький улетел в США, чтобы запустить там свой ИТ-стартап UnitSpace. «Вообще-то я собирался лететь в Сан-Франциско, но в итоге осел в Нью-Йорке: у меня там полно друзей и родственников, а в Долине никого нет», — вспоминает он.
UnitSpace разрабатывала среды электронного взаимодействия между госорганами и бизнесом. Технология компании была предтечей блокчейна — распределенных ресурсов и механизмов взаимодействия данных. UnitSpace на американском рынке заключила партнерство с публичной компанией, торговавшейся на бирже NASDAQ, но с партнером не повезло: оказалось, что его отчетность дутая. А в 2001 году случился крах доткомов и стартап не смог привлечь инвестиции, рассказывал Рябенький журналу Forbes. К тому же его страшно потряс сентябрьский теракт, и потом он много лет не летал в Нью-Йорк. Поэтому предприниматель со своей компанией вернулся в Москву, чтобы работать над федеральной целевой программой «Электронная Россия».
Разработку UnitSpace, которая для этого проекта объединилась с IBM, в правительстве встретили на ура, говорит предприниматель, но в итоге из проекта ничего не вышло. «Так всегда происходит с госпрограммами: на первых этапах решения делают энтузиасты, потом все спускается к чиновникам, которые не понимают, как все это работает. И вместо того чтобы привлекать команды, способные создавать прорывные решения, нанимают в подряд своих людей, а потом пишут в отчетах правильные слова и осваивают бюджеты. Мне стало неинтересно делать вещи, которые никогда не будут использоваться, и через какое-то время я ушел», — объясняет Рябенький, добавляя, что с того момента «выработал аллергию» и с госпроектами больше не связывается ни в одной стране.
Бизнес-ангел поневоле
К 2006 году Рябенький остался без постоянной офисной работы и с разными активами на руках. Чтобы собрать их, инвестор еще в 2005 году создал инвестиционную компанию Altair: «Я начал заниматься их распродажей и, честно говоря, хотел уходить на покой». Не дали сотрудники UnitSpace: к моменту своего ухода из стартапа Рябенький собрал команду в сотню человек, многие из которых вынашивали бизнес-идеи. «Они стали приходить за советами, я помогал, чем мог», — вспоминает Рябенький.
Одним из таких людей был Егор Руди, которого Рябенький встретил в Центре корпоративного предпринимательства при ВШЭ и пригласил работать в UnitSpace. Спустя пять лет тот принес ему совместный проект с Сергеем Кузнецовым — площадку для подбора специалистов «Ваш репетитор» (теперь profi.ru). «Проект представлял какую-то не совсем понятную штуку, которая была плохо организована и практически ничего не стоила. Я им дал своих финансистов, и мы вместе за полгода отстроили фирму, удобную для инвестирования», — вспоминает Рябенький.
Когда profi.ru потребовались первые инвестиции, основатели первым делом встретились с Рябеньким, говорит Руди: «Веселая и драматичная история: мы никак не могли договориться по оценке компании. Но как только это удалось, у нас появился стратегический инвестор, который предложил условия лучше. Удивительно, но после этого Игорь дал нам венчурный кредит около $100 тыс., который нам был нужен, чтобы дотянуть до сделки. Сейчас это кажется немыслимым», — говорит Руди.
Через полгода стартап вернулся к Рябенькому и очень быстро закрыл с ним сделку, затем тот еще раз инвестировал в profi.ru, вложив в бизнес суммарно чуть меньше, чем $1 млн, добавляет Руди. «Игорь никогда не мешал нам ничего делать и очень доверял менеджменту. Советы давал, только когда его об этом просили, — вспоминает он, — когда было нужно, всегда помогал, не раз выручал кредитами. Это удивительно: никто другой бы нам этих денег не дал».
Следующий стартап, в который инвестировал Рябенький, к нему привел уже сам Руди: его знакомый Айнур Абдулнасыров делал образовательную платформу для изучения иностранных языков Lingualeo: в него Рябенький вложил $200 тыс., получив вместе с партнерами 20% в компании. К тому моменту ему стало ясно, что инвестиции в стартапы могут быть профессией и бизнесом. Рябенький вновь переехал в Москву и основал венчурный фонд AltaIR.VC.
В то время в России не было ни инвесторов, готовых вкладываться в стартапы на самых ранних стадиях, ни венчурной экосистемы как таковой, вспоминает Рябенький. Зато были проекты, крайне нуждавшиеся в деньгах и экосистеме. Игорь понимал: средств и репутации, чтобы инвестировать в тех же США, у него не было, поэтому Россия казалась самым логичным местом для старта карьеры инвестора.
Тогда же Рябенький прочитал статью об Игоре Мацанюке — бизнесмене, который заработал $85 млн на продаже доли в Mail.Ru Group, создал игровую компанию Game Insigh и венчурный фонд IMI.VC. Рябенький заинтересовался тезкой еще и потому, что до переезда в Москву Мацанюк тоже жил в Мурманске. «Мы познакомились и как-то очень быстро подружились. К тому же Игорь занимался примерно тем же самым, что и мы: у него был акселератор и фонд IMI.VC», — вспоминает Рябенький. После некоторых раздумий — не хотелось терять независимость и свободу — Рябенький принял приглашение Мацанюка и его партнера Михаила Винчеля создать фонд ранней стадии AltaIR.VC. В итоге в распоряжении этого фонда оказалось около $25 млн, а средний чек первоначальной инвестиции составил $100–200 тыс.
Ангельский клуб
Рябенький — джентльмен в том, что касается отношений и со стартапами, и с инвесторами, рассказал Мацанюк журналу РБК. «Игорю доверили средства и для второго фонда, и я думаю, у него будет и третий, и четвертый. Не знаю только, откуда у него столько сил», — смеется он. При этом у Рябенького ни с кем нет формальных отношений: он настолько понятный, правильный и предсказуемый, что формализация не нужна, добавляет Мацанюк: «Для инвестора очень важно чувствовать, что его инвестиции — продолжение его руки, будто он сам их делает. У Игоря есть такое качество, дать инвестору это почувствовать».
Появление партнеров позволило Рябенькому увеличить масштабы инвестиций и начать смотреть на другие рынки. «В 2013 году я съездил в Израиль: сначала по делам, потом почти сразу переехал туда. Как только я познакомился с их венчурной экосистемой, сразу понял, что она дает возможности совершенно другого уровня: ты можешь делать и инвестировать столько же, сколько и в России, но выхлоп будет принципиально другим».
Для работы на новых рынках он собрал новый фонд AltaIR Seed Fund на $100 млн. Среди инвесторов, которые доверили Рябенькому деньги, — европейская дистрибьюторская компания Marvel, несколько инвесторов с относительно небольшими чеками из России и Европы, а также, по данным Forbes, инвесткомпания Millhouse Capital, подконтрольная Роману Абрамовичу и Евгению Швидлеру. Рябенький должен вложить в фонд чуть больше 10%: «Инвесторы обычно требуют от основателя 1–2% вложений, но мне важно ощущать, что это что-то мое. Я не получаю зарплату, только доход с прибыли, поэтому передо мной всегда стоит задача ее максимизировать, ведь все доходы с предыдущих инвестиций я реинвестирую».
Одна из громких российских инвестиций фонда и один из самых успешных его выходов — вложения в сервис по продаже подержанных машин Carprice. «Мы зашли на этапе «промокашки», до продукта, была только презентация, — улыбается Рябенький. — Это был июль 2015 года, а в мае 2016-го мы уже частично продали свою долю: была очень хорошая оферта на следующем раунде. В итоге за десять месяцев мы заработали в десять раз больше, чем вложили». «Он практически единственный наш инвестор на том этапе, который интересовался судьбой проекта и давал своевременный и полезный фидбек», — говорит о Рябеньком сооснователь Carprice Эдуард Гуринович. Он вспомнил декабрь 2014-го, когда Carprice закрывал раунд инвестиций и сделка оказалась на грани срыва: «Все фонды нам тогда отказали, потому что кризис. Рябенький был одним из немногих, кто сказал, что, если будет совсем беда, он нам поможет». Компания все же успела закрыть раунд, но Гуринович до сих пор вспоминает о той истории: «У Игоря вообще очень порядочное отношение к стартапам: если он готов дать проекту денег, поверьте, его оценка войдет в топ-3 самых высоких на рынке».
Среди последних вложений фонда Рябенького в России — пермский стартап RealTimeBoard, отделившийся от ABBYY проект для переводов Smartcat, агроплатформа Prod.Center. Среди зарубежных — израильские Cancelon, Gurushots, Hometalk, канадский Platterz, нью-йоркский Spot.IM и калифорнийский BabyList, основанный выходцами из Amazon (в проект проинвестировала Procter&Gamble). Всего в портфеле AltaIR Capital и личном портфеле Рябенького около 120 проектов из России, США, Израиля, Канады, Бразилии и Индии. Кроме того, инвестор, увлекшийся блокчейном и криптовалютами, в 2017 году создал инвесткомпанию для вложений в блокчейн-проекты AltaIR Crypto Investment. Еще Рябенький вместе с израильским партнером развивает новый проект AltaClub — платформу для совместных инвестиций с бизнес-ангелами. «Пока мы росли, к нам все чаще стали обращаться ангелы с вопросом: «Как инвестировать с вами вместе?» Так родилась идея сделать клуб, собрать вместе инвесторов-партнеров, которые не могут войти в фонд из-за достаточно крупного ценза, но хотят вкладываться в конкретные проекты», — объясняет Рябенький.
Инвесторы клуба могут вкладываться в те же проекты, что и фонд, но не обязаны участвовать во всех сделках, как это происходит с LP фонда. «Клуб дает инвесторам возможность получить быстрый по венчурным меркам выход. Например, мы даем денег проекту на первом раунде по оценке $5 млн, а через год стартап привлекает новый раунд по оценке $10 млн. У участника фонда нет выбора: что сделает AltaIR, то сделает и он. У ангела выбор есть: он может продать свою долю, ничего не делать или докупить еще акций. То есть на каждом раунде участник клуба обязательно получит от нас предложение: если хочешь, продай нам долю. Для российского рынка это история фактически уникальная».
Рябенький активно участвует в образовательных программах и мероприятиях клуба: «Мне говорят: «Что тебе в России, она у тебя занимает ноль целых фиг десятых!» Я отвечаю: «Стоп, надо помнить, где ты вырос и откуда что пришло. Мы будем продолжать».
