Джузеппе Грилло: «Мы — Французская революция. Но без гильотины»

Фото: wikimedia.org

Известный комик и блогер Джузеппе (Беппе) Грилло стал автором главной сенсации состоявшихся в конце февраля парламентских выборов в Италии: основанное им движение «Пять звезд» получило 25,6% голосов избирателей и заняло третье место. В интервью Handelsblatt Беппе Грилло рассуждает о будущем Италии, экономических реформах и честности политиков.

— Г-н Грилло, следует ли Европе опасаться вашего движения «Пять звезд»?

— Отчего же? Европе бояться нечего. Напротив, Европа должна быть рада, что мы существуем. Мы ведь стремимся к тому, чтобы демократии стало больше, а не меньше. Мы не партия, а движение. Мы хотим, чтобы законы обсуждались не только в парламенте, но и в Интернете. В Сети можно проводить онлайн-референдумы. Сегодня бюрократия заменила собой демократию. Сообщество граждан должно стать государством.

— Это же настоящая революция.

— Да, мы — Французская революция. Но без гильотины.

— Правда ли, что вы хотите выйти из евро?

— Это решаю не я один. По вопросу о евро я бы провел интернет-референдум, да и по Лиссабонскому договору тоже. Словом, по всем темам, по которым наше мнение не принималось во внимание.

— В Германии создается партия, главная цель которой — выход из евро. Это ваши единомышленники?

— Я не знаком с их программой. Но де-факто Италия уже с евро распрощалась. Страна стоит на коленях. Государства Северной Европы будут оказывать нам поддержку только до тех пор, пока не окупятся инвестиции их банков в итальянские гособлигации. Затем они нас просто бросят, как горячую картофелину.

— Разве премьер-министр Марио Монти не спас Италию?

— Марио Монти был обыкновенным конкурсным управляющим, представлявшим интересы банков. Вместо того чтобы урезать доходы «жирных котов» и госаппарата, он задавил налогами простых людей.

— В минувшую пятницу агентство Fitch лишило Италию последней буковки «А» в ее рейтинге. В качестве причины этого шага оно назвало нестабильную политическую ситуацию в стране…

— Что такое Fitch? Сейчас мы готовим судебный иск в отношении этого рейтингового агентства. Политические партии и СМИ Италии используют Fitch для того, чтобы свалить на нас вину за те проблемы, которые они сами и создали. Но взгляните на то, насколько спокойно реагирует рынок: у нас нет Папы и нет правительства, а спред — рисковая надбавка на итальянские бонды по отношению к немецким гособлигациям — каким был, таким и остается. Даже после того, как Fitch понизил Италии ее рейтинг.

— Но движение «Пять звезд» тормозит процесс формирования правительства…

— Ничего мы не тормозим. Мы продолжаем действовать. В каждом отдельном случае мы будем решать, поддерживаем мы тот или иной закон или нет. Но своего вотума доверия партиям мы не дадим.

— Почему?

— Время старых партий истекло. Они должны вернуть назад награбленное и уйти. Берлускони — это труп, про Берсани через пару недель никто и не вспомнит. Мы на пороге новой эры, только они этого не понимают. Или они пойдут за нами, или им конец.

— Чем движение «Пять звезд» так уж сильно отличается от традиционных партий Италии?

— Мы честные. Мы не воруем. Наши парламентарии моложе всех остальных, 90% из них имеют университетское образование, и половина наших депутатов — женщины. Политики, которые не воруют, — это для Италии просто мечта.

— Движение «Пять звезд» отказалось получать из госказны компенсацию расходов на предвыборную кампанию. Кто вас финансирует?

— Мы собрали 550 тыс. евро за счет небольших частных пожертвований — в размере от 20 до 30 евро — в Интернете. Деньги на предвыборную кампанию государство пусть оставит себе.

— И вам хватило 550 тыс. евро на всю предвыборную кампанию?

— В ходе поездок по стране помосты для моих выступлений возводили добровольцы-плотники, а электропроводку и освещение обеспечивали добровольцы-электрики. Все помогали чем могли. Но властям этого не понять, поэтому-то они и смотрят на нас с таким подозрением.

— Если бы движение «Пять звезд» имело бы возможность формировать экономическую политику, как бы она выглядела?

— Для начала нам нужен план чрезвычайных мероприятий: оказание помощи безработным, а также малым и средним предпринимателям. Кроме того, необходимо снизить налоги для тех фирм, которые инвестируют в научные исследования или берут к себе на работу людей моложе 35 лет.

— И каким образом вы собираетесь это все финансировать?

— Путем сокращения расходов, связанных с политикой. Выведем итальянские войска из Афганистана, ведь их пребывание там обходится казне в миллиард евро. Обложим налогом игровые автоматы. Откажемся от господдержки газет, которая составляет почти 1 млрд евро. Отменим административное деление на провинции, укрупним общины путем их слияния. Урежем депутатские пенсии и вообще все пенсии, размер которых превышает 10 тыс. евро. Все эти поистине золотые пенсии стоят казне 13 млрд евро в год! Поэтому-то они нас так боятся. Потому что мы хотим лишить их привилегий. И обо всех наших действиях мы будем сообщать в Интернете!

— Собираетесь ли вы покуситься и на зарплату топ-менеджеров?

— Да. Доход топ-менеджеров не должен более чем в 12 раз превышать оплату труда их сотрудников. А размер их зарплаты должен утверждаться голосованием мелких акционеров, а не на заседании каких-то там внутренних комиссий.

— Вы считаете себя антиевропейцем?

— Я говорю лишь о том, что нам нужен некий план «Б». Мы должны спросить себя: во что превратилась Европа? Почему у нас нет единой информационной политики, единой налоговой политики, единой иммиграционной политики? Почему разбогатела одна лишь Германия?

— А Италия?

— В ближайшие 5—10 лет в Италии экономического роста не будет. Нам необходимо фундаментальное переосмысление существующих реалий. Поэтому-то мы говорим о развитии, а не о росте. Впрочем, пример Германии очень важен для нас. Нам необходимо поднимать производительность труда. За минувшие десятилетия ВВП Германии увеличился в 12 раз, но немцы же не работают больше часов в неделю, чем раньше, хотя население там удвоилось. Все дело в производительности труда, а повысить ее можно только через развитие.

— Имеет ли Италия еще шанс на светлое будущее?

— Думаю, что да. У нас есть такие инженеры и предприниматели, из-за которых нам завидуют во всем мире. Наши ученые работают на всех континентах. Я хочу, чтобы они вернулись в Италию. Для того чтобы у этой страны снова появилась надежда. И эта надежда — мы.

Перевод Александра Полоцкого