«Я всего лишаюсь, и финансово мне все равно»

Фото: Екатерина Кузьмина/РБК

РБК поговорил с Максимом Ноготковым о том, что происходит между ним, Олегом Малисом и кредиторами.

– Олег Малис в интервью «Коммерсанту» обвинил вас в сговоре с Промсвязьбанком и «Благосостоянием». Вы вступали в сговор?

– Нет, не вступал.

– А что произошло?

– Я действительно сначала собирался передать Олегу Малису акции Trellas, потому что не видел смысла по этому поводу спорить. Я верил в его намерения сохранить и развивать бизнес «Связного» и достичь договоренности со всеми кредиторами. Я донес свою позицию о поддержке его вхождения в группу до ключевых сотрудников и кредиторов. Какое‑то время все кредиторы хотели с ним договориться. Надо понимать, что у других кредиторов были права по кросс-дефолту с начала ноября, все кредиторы могли немедленно прийти со своими залогами и требованиями. Все они ждали, надеялись на достижение комфортных договоренностей и просили юридических гарантий от Олега Малиса.

– Малис говорит, что он предоставил такие гарантии…

– Я не знаю, что он предложил, но этого оказалось недостаточно для кредиторов – ни для «Благосостояния», ни для Сбербанка, ни для Промсвязьбанка, ни для «Глобэкса».

– То есть он не гарантировал безусловную выплату долга?

– Я не знаю, но они утверждают, что те гарантии, которые они просили, Олег им не предоставил. Соответственно, они решили реализовывать свои права, которых у них больше, чем у Олега, в силу того, что у них в залоге не холдинг, а операционные компании. Сложно усмотреть в этом сговор, потому что банки банально реализовывают свои права и залоги.

– Залоги взыскивают все кредиторы?

– Все кредиторы Trellas решили воспользоваться своими правами, а не только Промсвязьбанк и «Благосостояние». Среди них Сбербанк и «Глобэкс». Кредиторов не устроил Олег Малис как контролирующий акционер Trellas.

– Если бы кредиторы взыскали все залоги, у вас бы не осталось ничего. Это верно?

– Когда Малис пытался получить 90% активов Trellas, в декабрьском интервью «Коммерсанту» он утверждал, что компания стоит 1 руб. Теперь он изменил свою точку зрения и утверждает, что «Благосостояние» слишком дешево оценило акции «Связного». Как следует из его заявления в голландском суде, теперь только стоимости акций компании «Связной» достаточно, для того чтобы погасить практически все требования кредиторов, за исключением Сбербанка, кредит которого хорошо обеспечен акциями Pandora. [Олег Малис утверждает, что говорил другое, а именно, что акций «Связного» хватит, чтобы погасить требования Промсвязьбанка.] Я, кстати, согласен с тем, что оценка на голландском аукционе была занижена. У меня во всем этом нет интереса.

– То есть вы в любом случае всего лишаетесь?

– Если кредиторы продолжат воевать друг с другом вместо достижения договоренности, да, я всего лишаюсь, и финансово мне все равно, достанутся активы группы Олегу Малису или другим кредиторам. Чем выше будут оценены активы Trellas, тем для меня лучше. При этом самым важным для меня является сохранение компаний, которые я строил почти 20 лет.

– Олег Малис утверждает, что компания Kamestra, у которой НПФ «Благосостояние» на аукционе купил 15% акций Svyaznoy N. V., принадлежит вам, а не Дмитрию Родионову, на которого она записана.

– Единственное имущество этой компании – 15% Svyaznoy N. V., которые были в залоге у НПФ «Благосостояние», которые они и реализовали против своего кредита.

– Дмитрий Родионов – начальник вашей службы безопасности?

– Дмитрий является членом совета директоров Связного банка и моим давним партнером по вопросам юридического характера. В том числе помогает в защите интересов акционеров группы от различного рода посягательств.

– Вы расклеивали объявления о продаже Svyaznoy N. V. на столбах в Амстердаме?

– Этим аукционом занималось «Благосостояние», спросите у них, кто расклеивал объявления.

– Промсвязьбанк уже подал иск о взыскании своего залога?

– Конечно.

– А Сбербанк?

– Сбербанк тоже, но у них немного иная конфигурация. У них пут-опцион на акции Pandora, который они принесли Trellas. «Глобэкс» также подал на досрочное взыскание. Все подали свои требования. Ни для кого из ключевых кредиторов Олег Малис на сегодня не является комфортным акционером, при этом ему предлагали условия реструктуризации, на которые он не пошел. [Малис утверждает, что реструктуризация не предлагалась.]

– Какие условия предлагали?

– Не знаю, они совещались без меня.

– Почему вы отозвали безотзывное передаточное распоряжение? И как вам это удалось?

– Деятельность Олега стала создавать угрозу бизнесу холдинга. Он прислал своих представителей, не имея на это полномочий, которые стали требовать право второй подписи на платежных документах. Он пытался управлять финансовыми потоками через угрозы менеджменту. В результате два гендиректора написали заявления об увольнении – генеральный директор «Связного» [генеральный директор «Связного» Майкл Тач сказал РБК, что не писал заявления об уходе] и генеральный директор Enter. Потребовались усилия с моей стороны и со стороны ряда кредиторов для их удержания. Директорам стали указывать, что делать и что не делать, куда и когда переводить деньги. И делать это в интересах не компании, а одного из кредиторов, вероятно, в ущерб всем остальным. Во-вторых, Олег начал рассказывать, что он планирует координацию операционных действий «Евросети» и «Связного», что нарушает антимонопольное законодательство. [Малис сказал РБК, что «не обсуждал координацию действий с «Евросетью», а предлагал прекратить войну и перевести отношения в состояние взаимного уважения и конструктива», а высказывания об угрозах менеджменту и заявлениях гендиректоров просто назвал враньем.]

– Но в ФАС писали не вы.

– Неважно, кто в этот раз написал в ФАС. Есть несколько фактов. Во-первых, есть Александр Малис, брат Олега, который управляет «​Евросетью». «Евросеть» и так принадлежит двум операторам [«ВымпелКому» и «МегаФону»]. Мы глубоко убеждены, что эти операторы действуют на рынке согласованно, и считаем это ненормальным. Мы активно боролись с этим в прошлом году, писали заявления в ФАС, но не получили поддержки. Если сейчас кроме «​Евросети» в интересах этих операторов начнет действовать еще и «Связной» на уровне братской помощи без возможности формального контроля ФАС, на рынке образуется бесконтрольный игрок с реальной долей рынка в мобильных телефонах около 55%. Это вредно и опасно для потребителей. Я рад, что ФАС обратила на это внимание. Кроме того, Малис отказался делать сделку по Связному банку, по которой мы уже получили предоплату.

– О чем речь?

– В ноябре банк получил субординированный кредит, эта сделка должна была иметь продолжение. Но она застопорилась, потому что Олег Малис как один из кредиторов Trellas отказался ее поддерживать. [Малис сказал РБК, что предложения о покупке банка не было.] Учитывая опасность действий Олега с точки зрения сохранности активов группы и соблюдения интересов всех кредиторов, я отозвал передаточное распоряжение. В ближайшее время суд Кипра решит, когда и при соблюдении каких условий Олег сможет реализовать свое право.

– Вас обвиняют в том, что секретарская компания работает на вас как юридическая фирма. Это правда?

– Мы пользуемся услугами двух юридических компаний, в том числе этой.

– Тут есть конфликт интересов, как вы думаете?

– Это решать суду, я его не вижу.

– Но у вас есть возможность воздействовать на секретарскую компанию?

– Нет, это одна из самых уважаемых компаний Кипра, она действовала и будет действовать строго в соответствии с законом.

– А вы действительно все это затеяли, чтобы продать «Связной» МТС, переговоры с которой до сих пор идут?

– Я это затеял, чтобы компании могли нормально работать, а я смог рассчитаться со всеми кредиторами, включая Олега Малиса.

– Вы по‑прежнему уверены, что стоимость ваших активов покрывает долг?

– Это очень сильно зависит от действий кредиторов. Я убежден и буду доказывать это в английском суде, что группа на момент начала активных действий NFOC [North Financial Overseas Corp., входит в группу Solvers] и Олега имела стоимость после всех долгов в сотни миллионов долларов. Чем в реальности закончится несогласованная реализация залогов кредиторами на разных уровнях, сейчас предсказать очень сложно.