Соседи по несчастью

Фото: Corbis

От снижения цен на нефть страдает не только Россия, но и ее соседи по СНГ. РБК поговорил с экспертами и разобрался, через какие каналы нефть влияет на их экономики.

​Снижение цен на нефть ощутила на себе не только Россия, но и ее соседи — Казахстан и Азербайджан, тоже экспортирующие углеводороды. Их валюты — тенге и манат — упали больше всего в мире в прошлом году. Но так или иначе с негативными последствиями резко подешевевшей нефти и рецессии в России столкнулись все страны региона.

Нефть и девальвация

В своем отчете от 18 января, посвященном перспективам кредитных рейтингов стран СНГ, агентство S&P отмечает, что три из семи суверенных рейтингов стран СНГ имеют негативный прогноз: это рейтинги Азербайджана, Казахстана и России. И это три государства с наиболее высоким рейтингом в регионе. Это отражает потенциал для дальнейшего ослабления кредитоспособности из-за условий торговли для экспортеров углеводородов, отмечают эксперты S&P.

В 2015 году Азербайджан и Казахстан вслед за Россией ввели плавающий валютный курс на фоне усиленного давления на платежные балансы. По данным Bloomberg, в период с 1 января 2015 года по 21 января 2016 года азербайджанский манат потерял 52% своей стоимости по отношению к доллару, казахский тенге — чуть больше (две эти валюты подешевели больше всех в мире в 2015 году). Третьим по масштабу девальвации с начала 2015 года оказался белорусский рубль — минус 46% (для сравнения: стоимость российского рубля к доллару снизилась на 30%).

Инфляция в Азербайджане выросла в прошлом году до 5 против 1,4% в 2014 году, оценивают в S&P. В текущем году, по мнению аналитиков агентства, показатель останется на таком же уровне. Еще более существенной оказалась инфляция в Казахстане: 15% в 2015 году — больше, чем в России. В 2016 году S&P ожидает 8%.

Из-за давления нефтяных цен на манат золотовалютные резервы Азербайджана снизились с $15,2 млрд в августе 2014 года до $6,2 млрд в ноябре 2015-го, пишут в своем обзоре эксперты Royal Bank of Scotland. «Несмотря на внушительные валютные интервенции, Центральный банк Азербайджана был вынужден дважды девальвировать манат в 2015 году, в феврале и декабре, и курс доллара к манату вырос с 0,785 до девальвации до 1,635 (по состоянию на 19 января)», — говорится в обзоре банка.

На днях стало известно, что Азербайджан планирует ограничить вывоз валюты из страны за счет ввода сбора в 20% от суммы, вывозимой в целях покупки за границей недвижимости, земли, ценных бумаг и осуществления прямых инвестиций.

По мнению аналитиков Royal Bank of Scotland, введенные Азербайджаном меры валютного контроля и полное страхование депозитов — несколько запоздалый ответ властей страны на экономическую ситуацию. Как девальвация, так и давление на банковский сектор и запаздывающая реакция на снижение цен на нефть могут поставить под удар азербайджанский кредитный рейтинг инвестиционного уровня.

ВВП Азербайджана, по данным S&P, в 2015 году в реальном выражении вырос на 2,5%. На 2016 год агентство прогнозирует рост на 2%. Для Казахстана соответствующие цифры равны 1 и 1,8%. В 2017 году, по их мнению, реальный ВВП страны увеличится на 3%.

С положительным прогнозом по Казахстану не согласны в Royal Bank of Scotland. «Мы ожидаем, что экономика в этом году в Казахстане начнет сжиматься», — говорит Татьяна Орлова, главный экономист банка. «Эксперимент с плавающим тенге проходит с большими проблемами, в Казахстане сейчас фактически не работает монетарная политика, они не проводят заседания ЦБ для установления ставки», — объясняет она. В течение января Нацбанк Казахстана (НБК) подтянул курс тенге с 340 на начало месяца до 387 на текущий момент, а сегодня председатель НБК Данияр Акишев признал, что потратил $851 млн на валютные интервенции для поддержания курса тенге в декабре, указывает Орлова.

В обзоре, посвященном экономикам России и Казахстана, Орлова также обращает внимание на то, что возможность влиять на обменный курс у НБК ограничена трансфером в бюджет из Национального фонда — 2,3 трлн тенге. Хотя золотовалютные резервы Казахстана оцениваются в $28 млрд, они включают золото на $7,4 млрд, депозиты коммерческих банков в иностранной валюте (объем которых не раскрывается) и валютные операции своп, которые НБК заключал с коммерческими банками (около $4,3 млрд на конец ноября, согласно статистике НБК), — то есть реально Национальный банк располагает гораздо меньшей суммой, чем следует из статистики на первый взгляд. В разговоре с корреспондентом РБК Татьяна Орлова сказала, что они пока не ожидают введения Казахстаном экстремальных мер вслед за Азербайджаном, однако отметила, что полностью исключить их вероятность тоже нельзя.

Пострадал экспорт

На Белоруссию снижение цен на нефть оказывает влияние сразу по нескольким каналам, объясняет заместитель директора группы государственных финансов S&P Карен Вартапетов. С одной стороны, она экспортирует в Россию потребительские товары и продукцию машиностроения, а российский рынок переживает не лучшие времена. «Одновременно 40% белорусского экспорта — это энергетические и сырьевые товары: реэкспорт российской нефти, нефтепродукты и калийные удобрения. Здесь конъюнктура плохая по всем показателям, рентабельность белорусских нефтеперерабатывающих предприятий снижается», — говорит эксперт. По оценке Белстата, экспорт в 2015 году снизился на 24,8%.

Принято считать, что страны — импортеры нефти выигрывают от снижения цен на углеводороды, но в случае с Белоруссией этого не происходит: страна закупает нефть по фиксированной цене в рамках соглашения с Россией, объясняет Вартапетов. И она сейчас оказывается даже выше мировых цен. С прошлого года в белорусский бюджет начали поступать доходы от экспортной пошлины на нефтепродукты, которые до этого перечислялись в российский бюджет. Но на фоне падающих цен на нефть пошлины оказались низкими, и от этого неминуемо страдает бюджет. Эти два фактора — цены на углеводороды и рецессия в РФ — сильно подорвали экономику Белоруссии, и в прошлом году она упала на 3,9%. В 2016 году S&P ожидает продолжения падения экономики Белоруссии на 1%.

Еще одна проблема Белоруссии — срочность ее государственного долга. Валовый внешний долг, в основном короткий, и каждый год частному и государственному секторам нужно искать средства в валюте для его рефинансирования, объясняет Вартапетов. Платежный баланс страны не в лучшем состоянии, поэтому в отсутствие иностранных инвестиций внешний долг растет. Каждый год часть этого валютного госдолга помогала рефинансировать Россия. «В прошлом году, допустим, $1 млрд евробондов Белоруссия рефинансировала с помощью длинного межгосударственного кредита из России», — говорит эксперт. Для России эта сумма некритична, однако 18 января замминистра финансов РФ Сергей Сторчак отметил, что бюджет может «взять паузу с точки зрения принятия обязательств по новым кредитам», хотя все уже принятые обязательства Россия выполнит.

Переводы от мигрантов

Есть экономики, которые сильно зависят от доходов мигрантов, работающих в России, говорит ведущий эксперт института «Центр развития» ВШЭ Сергей Пухов. К таким странам относятся Узбекистан, Таджикистан, Киргизия, приводит примеры экономист.

По оценке Всемирного банка (ВБ), в 2013 году 49% ВВП Таджикистана приходилось на денежные переводы, главным образом из России. Таким образом, страна оказывалась самой зависимой от денежных переводов из-за рубежа в мире. Для Армении эта цифра составила 21%. В апреле прошлого года ВБ писал, что «экономический спад в России, крупном источнике денежных переводов, привел к потере мигрантами работы, в то время как обесценение рубля привело к снижению реальных доходов мигрантов и суммы переводов в долларовом выражении».

По данным российского ЦБ, только переводы из России в Таджикистан через системы денежных переводов («Вестерн Юнион», «Золотая корона», «Колибри», «Почта России») снизились в третьем квартале прошлого года на 73,5% по сравнению с соответствующим кварталом 2014 года: с $1,35 млрд до около $358 млн. Если сравнивать суммы переводов за первые три квартала 2015 года и такой же период 2014 года, падение составило 65,1%. Денежные переводы из России в Узбекистан в долларах США в третьем квартале 2015 года оказались на 65% ниже по сравнению с третьим кварталом 2014 года. По сумме трех кварталов падение составило 59%.