Как найти деньги для российской экономики

Одно за другим приходят сообщения о том, что банковская система России находится в хорошей форме. Об этом говорит президент Путин, рейтинговое агентство Moody's изменило прогноз состояния банковского сектора с «негативного» на «стабильный».

Скованные рисками

И все же банковский сектор пока явно не способен решить задачу по финансированию экономического роста. Трудно заниматься делом, когда ты давно привык к легким деньгам. Особенно когда у тебя к тому же оказались выкручены руки. Это и произошло с российскими банками: они быстро перешли из ситуации кредитного бума, связанного с массированным притоком капитала, в затяжную стагнацию, когда риски энергозависимой экономики России реализовались. Капитальные потоки иссякли, цена на нефть упала, а Банк России был вынужден строже заняться надзором на фоне разрастания дыр в банковских балансах. Наступил «отлив» — и выяснилось, что банки не могут выполнять функцию финансирования экономики страны из-за большой доли плохих долгов, высоких требований по капиталу и отсутствия возможности брать на себя риск. По данным ЦБ, за счет банковского кредита финансируется лишь 8% инвестиций в основной капитал.

Вопреки расхожим политическим клише, кредитно-денежная политика в целом и ставка процента в частности здесь вторична — те же проблемы видны у европейских банков (при сверхмягкой денежной политике ЕЦБ). Российская модель финансового сектора построена с оглядкой на континентальный образец, основной чертой которого является доминирование кредитных организаций. В ЕС 60% финансирования приходится на банки, но в последние годы в условиях отсутствия роста риски кредитования таковы, что банки скорее готовы платить ЦБ за размещение пассивов (размещать под отрицательную ставку процента), чем начать кредитовать экономику и формировать соответствующие резервы.

В любой стране банковское финансирование проциклично: поток доступных ресурсов иссякает в кризис, так как банки вынуждены сокращать доступность кредитов, чтобы снизить нагрузку на капитал, да и регулятор, озабоченный соображениями макроэкономической стабилизации, зачастую ужесточает требования к финансовому состоянию банков. К примеру, структурные банковские реформы в США и Великобритании направлены на расчистку балансов банков от рисков, не относящихся непосредственно к кредитованию. Банки «режут» ставшие непрофильными подразделения либо наращивают капитал в ответ на требования регулирования. Пока просвета с банковским финансированием не видно ни в России, ни в ЕС.

Неужели все, что нам остается, — это ждать, пока возобновление экономического роста вновь даст банкам вздохнуть чуть свободнее и вернуться к кредитованию? Может ли российский финансовый сектор найти другие пути развития? Полагаем, что неиспользованные резервы есть среди небанковских источников финансирования. Единый ключ к решению проблемы найти невозможно — но принципиально важно обеспечить две составляющие: предложение качественных финансовых активов на организованном рынке и формирование внутреннего спроса на них.

Вернуть доверие

Наивно рассчитывать, что в России быстро появится класс новых эмитентов, настолько крупных и щедрых, чтобы взять на себя оплату раздутых издержек финансовой отрасли. Учитывая небольшой размер большинства российских предприятий, высокие издержки по привлечению капитала на рынке и низкую информационную прозрачность, единственный реальный путь по созданию предложения финансовых активов — это секьюритизация. Упаковка банковских активов в прозрачные, диверсифицированные и пригодные для инвестирования пулы может стать технологией быстрого улучшения ситуации. Конечно, это не самая простая задача для профессиональных участников финансового рынка, однако другого способа быстро насытить рынок ценных бумаг, возможно, нет. Кроме того, секьюритизация должна начать нормально работать как инструмент расчистки банковских балансов, и здесь понадобятся изменения в законодательстве.

Очевидно, что индустрии придется преодолеть скептическое отношение регулятора к этому инструменту ввиду очевидно негативной оценки роли, которую сыграли производные ценные бумаги в начале кризиса 2007–2009 годов. Однако мы считаем, что скепсис регулятора и инвесторов может быть нейтрализован за счет большей прозрачности новых инструментов — например, наличия детальной публичной информации об индивидуальных кредитах, составляющих единый пул. Принимая во внимание современный уровень развития информационных технологий, нет сомнений в том, что появятся эффективные платформенные решения, позволяющие быстро получать неискаженную оценку уровня риска для таких инструментов, независимо от рейтинговых агентств, чья репутация была серьезно подмочена прошлым кризисом.

Второй составляющей должно стать стимулирование спроса со стороны внутреннего инвестора. Накопление средств институциональных инвесторов ограничено из-за затянувшейся реформы и принудительной «стрижки» пенсионной системы. Общая сумма активов физлиц на фондовом рынке составляет лишь 0,5 трлн руб., серьезного притока средств «новых частных инвесторов» пока не ощущается. Как его стимулировать? Финансовая индустрия хотела бы смягчения регулятивного пресса, расширения налоговых льгот и участия государства в создании системы страхования на рынке ценных бумаг. Напротив, Банк России выдвигает предложения, формально направленные на защиту частных инвесторов от самих себя. Подразумевается, что, избавившись от страха, частный инвестор начнет активнее инвестировать, а срок его работы на рынке кратно возрастет. Предложения ЦБ брокерским сообществом пока встречены в штыки, но для долгосрочного развития индустрии важно найти баланс между собственными интересами и интересами клиентов (возможно, через стандарты СРО), сняв опасения регулятора.

Сейчас рынок вновь стоит на исторической развилке. Сумеет ли российский финансовый сектор сделать столь необходимый шаг к диверсификации или останется в полной зависимости от состояния банков? Какие конкретные меры предпринять для стимулирования внутреннего инвестора? Как обеспечить прозрачность и эффективность работы «конвейера секьюритизации»? Нужно ли государству затевать структурные реформы, направленные на ограничение собственных операций банков на финансовых рынках? Вот лишь некоторые из вопросов, которые предстоит решить профессиональному сообществу и регуляторам.