Вторичный намек третьим лицам
Вторичный намек третьим лицам
Пять вопросов о новых американских санкциях
20 сентября Дональд Трамп подписал указ о реализации ряда положений санкционного закона CAATSA, а Госдеп впервые ввел вторичные санкции против покупателей российского оружия. РБК разобрался, что означают эти события
Дональд Трамп
Что произошло?
20 сентября произошли три взаимосвязанных события: сначала президент США Дональд Трамп подписал указ о порядке осуществления некоторых положений прошлогоднего закона об антироссийских санкциях CAATSA, затем Госдепартамент почти вдвое расширил перечень российских физических и юридических лиц, считающихся частью оборонного и разведывательного секторов, и одновременно Госдеп и Минфин США ввели санкции против китайского военного агентства за покупку у России истребителей Су-35 и комплексов С-400.
Как они связаны между собой?
Все три действия связаны с реализацией закона CAATSA.
Указ Трампа был нужен, чтобы делегировать президентские полномочия по введению санкций в рамках четырех статей CAATSA (224, 231, 232, 233) компетентным ведомствам правительства. Эти статьи определяют обязанность (или возможность) президента США вводить санкции против иностранных граждан и организаций за хакерские атаки в интересах России, сделки с российским оборонным или разведывательным сектором, инвестиции в российские проекты экспортных трубопроводов и за помощь в коррупционной приватизации российских госактивов. «Это обычное дело для санкций, когда они устанавливаются законодательным актом конгресса (как CAATSA), потом имплементируются исполнительной ветвью через указ и затем президент делегирует его правомочие использовать этот закон членам своего кабинета (госсекретарю, министру финансов и т.д.)», — объясняет РБК глава вашингтонской юрфирмы Ferrari & Associates Эрих Феррари.
Без такого указа наложение конкретных санкций по этим статьям CAATSA не могло начаться, предполагает юрист. До вчерашнего дня (20 сентября) санкции против иностранцев по CAATSA не вводились, хотя закон был принят более года назад, обращает внимание Феррари.
Остальные два действия связаны с реализацией ст. 231 о санкциях за «существенные сделки» с представителями российского оборонного или разведывательного сектора. Список лиц и компаний, которых Госдеп относит к военному и разведывательному секторам, пополнился 33 именами. И дебютные санкции по ст. 231 были введены против китайского военного учреждения — департамента развития оборудования (Equipment Development Department) — за покупку у «Рособоронэкспорта» (входит в список Госдепа) крупных партий вооружений после вступления в силу CAATSA.
Что означает расширение списка Госдепа?
Список оборонных и разведывательных структур по ст. 231 (состоит из двух частей) был впервые составлен в октябре 2017 года, тогда в него вошли 39 российских компаний, организаций и спецслужб, включая «Ростех», «МиГ», «Сухой», «Туполев», ОАК, ФСБ, СВР и ГРУ.
Теперь Госдепартамент внес в список 27 физических лиц (до этого физлиц в списке не было), включая начальника Главного управления Генштаба (бывшее ГРУ) Игоря Коробова и ресторатора Евгения Пригожина, которого Госдеп тоже причислил к разведывательному сектору России. Также добавлены шесть организаций: неофициальная частная военная компания Вагнера, логистическая компания Минобороны «Оборонлогистика» и Комсомольское-на-Амуре авиационное производственное объединение им. Гагарина (КНААПО, входит в холдинг «Сухой»), а также «Конкорд Кейтеринг», «Конкорд Менеджмент и Консалтинг» и Агентство интернет-исследований, связанные с Пригожиным.
Обновленный перечень Госдепа опубликован здесь. Авиазавод КНААПО выпускает боевые самолеты Су-30, Су-35, разрабатывает перспективный истребитель пятого поколения Су-57 (Т-50). «Оборонлогистика» является эксклюзивным поставщиком транспортных услуг для Минобороны и Росгвардии по доставке грузов, в том числе в Крым и в Сирию; у компании есть собственные морские суда.
Включение в этот список не означает введения каких-либо новых санкций, хотя большинство его фигурантов и так входят в блокирующий список Минфина США SDN. Однако нахождение в перечне Госдепа означает, что потенциальные контрагенты этих российских компаний (в частности, заинтересованные в покупке их продукции) могут отказаться от будущих сделок, поскольку рискуют попасть под санкции по ст. 231 CAATSA, как это произошло с китайским департаментом.
Если компания не входит в список Госдепа, пусть даже и является «дочкой» компании из списка (например, «Ростеха» или «Сухого»), сделки с ней не будут преследоваться санкциями, уточнил Госдепартамент в ответах на часто задаваемые вопросы.
За что наказали китайцев?
По данным Госдепартамента, Китай в декабре 2017 года получил десять истребителей Су-35, а в январе 2018 года — начальную партию оборудования, связанного с комплексами противовоздушной обороны С-400. Обе сделки стали результатом договоренностей между департаментом развития оборудования и «Рособоронэкспортом» (российским государственным экспортером вооружений).
Истребитель Су-35
Поставки были осуществлены после принятия CAATSA, а контракты были заключены до принятия, следует из информации Госдепа. То есть никакая «дедушкина оговорка» здесь не работает: даже если договоренности достигнуты до вступления CAATSA в силу, это не ограждает сделки от потенциальных санкций. В оружейном бизнесе между заключением контракта и поставкой могут проходить годы.
Госдеп посчитал эти сделки китайцев с «Рособоронэкспортом» «существенными», а потому применил к покупателю обязательные санкции. Строгих критериев, определяющих «существенность» сделки, ни в законе CAATSA, ни в подзаконных актах нет, но в августе Госдепартамент перечислил шесть принципов, которыми он руководствуется. В частности, «транзакция в общем не будет считаться существенной, если и до тех пор, пока не произошло изменение статус-кво», объяснял Госдеп: «проблема возникает, когда новое российское оборудование начинает показываться или крупные денежные суммы начинают переходить из рук в руки».
На специальном брифинге 20 сентября представители Госдепа не раскрыли, какие конкретно факторы обусловили признание сделок «существенными». Они сказали, что стоимость поставленного Россией военного оборудования, «без сомнения, была достаточно существенной», но это не обязательно было определяющим фактором.
Почему это важно?
Создан прецедент: в рамках «российской» санкционной программы власти США впервые ввели так называемые вторичные санкции — санкции против иностранного лица за запрещенное сотрудничество с Россией. Институт вторичных санкций США ранее применялся к иностранным гражданам и компаниям, которые сотрудничают с такими странами, как Куба или Иран, но не к российским контрагентам.
Департамент развития оборудования китайской армии и его директор Ли Шанфу внесены в санкционный список Минфина США (их активы в юрисдикции США подлежат блокировке). Кроме того, в адрес этого китайского оборонного учреждения теперь нельзя поставлять продукцию и технологии американского происхождения, ему закрыт доступ к валютным операциям в американской юрисдикции. Впрочем, для самого Китая эти санкции — скорее символический укол (действующая экспортная политика США и так запрещает поставлять в Китай товары, напрямую способствующие росту военного потенциала).
Теперь самое интересное — как власти США будут трактовать потенциальные закупки российских вооружений такими странами, как Турция, Ирак, Афганистан и Индия, отмечает бывший старший советник OFAC (санкционное бюро Минфина США) Брайан О'Тул. Кроме того, имплементирующий указ Трампа дает возможность американским ведомствам начать вводить вторичные санкции за инвестиции в российские экспортные трубопроводы, например Nord Stream 2.
Турция планирует купить у России те же зенитные ракетные комплексы С-400, из-за которых наказали Китай, в этих ЗРК также заинтересована Индия. А, например, Индонезия в феврале этого года подписала контракт на закупку истребителей Су-35. В принятом в августе законе об оборонном бюджете США на 2019 финансовый год конгресс включил разрешение для администрации Трампа не применять санкции по ст. 231 CAATSA против тех покупателей российского оружия, которые предпринимают шаги по сокращению своих арсеналов вооружений российского производства и сотрудничают с Вашингтоном по вопросам безопасности, «критически важным для стратегических интересов США». Однако исключений для конкретных стран в законе не прописано.
