Что стоит за идеей создания европейской армии

​Президент Франции Эмманюэль Макрон, выступая в Вердене в преддверии 100-летия окончания Первой мировой войны, предложил создать европейскую армию, способную самостоятельно защищать Европу. Аргументы в пользу такого шага звучали уже не раз: тут и конфронтация с Россией, и растущая мощь Китая, и даже феномен Дональда Трампа, который скептически относится к европейцам и славится своим специфическим подходом к дипломатии, вселяющим неуверенность в союзников Соединенных Штатов.

Однако риторика французского лидера является следствием гораздо более сложного круга проблем, чем отношения с Москвой или Пекином. Речь идет о том, чтобы активизировать участие Франции в уже идущих процессах интеграции войск европейских союзников и укрепить ее политические позиции как в НАТО и ЕС, так и в торге с США.

Деньги и оборонная политика

В текущем десятилетии расходы Франции на оборону оставались стабильно ниже 2% ВВП, минимального норматива НАТО. В 2018 году его выполнят в лучшем случае лишь восемь из 28 государств — членов альянса: это Соединенные Штаты, Великобритания, Греция, Латвия, Литва, Польша, Румыния и Эстония. У остальных эти показатели ниже.

Конечно, если взять абсолютные цифры, то Франция будет уже третьей в альянсе — $52 млрд против $706 млрд у США и $61,5 млрд у Великобритании. Однако больше 70% этих средств идет на зарплаты, а не на поддержание боевой готовности и обновление вооружений. Стоит также помнить, что больше 10% французского оборонного бюджета — это расходы на ядерные силы. Они являются важным политическим капиталом и элементом стратегической безопасности, но понятно, что в обычной войне не дают ничего.

Франция способна проводить ограниченные по численности войск операции в Африке и поддерживать международную коалицию в Сирии, но этим ее военные возможности на сегодняшний день и ограничиваются, хотя по численности своих Вооруженных сил она третья в НАТО (208 тыс. человек против 1314 тыс. человек у США и 386 тыс. человек у Турции).

Будучи способной действовать против террористов и комбатантов в своих бывших африканских колониях, Франция объективно слаба в том, что касается «восточного фланга» альянса. А поскольку НАТО сегодня во многом сфокусировано именно там, то Парижу сложно задавать в этой повестке тон, тем более что Польша, страны Балтии и присоединившаяся к ним Румыния поддерживают должный уровень оборонных расходов и укрепляют военное взаимодействие с США.

Именно поэтому Франция по инициативе Макрона начала шаг за шагом увеличивать свои оборонные расходы — к 2025 году они должны достичь €50 млрд в год ($57 млрд по текущему курсу). Ко всему прочему это даст Франции возможность усилить свои политические позиции как внутри НАТО, так и в ЕС.

По сути, французский президент своим предложением о создании европейской армии как раз и пытается конвертировать свои начинания в сфере расходов на оборону во внешнеполитический капитал, тем более что сторонником такой армии является и председатель Европейской комиссии Жан-Клод Юнкер.

Европейский баланс

Инициатива Макрона действительно учитывает общеевропейские дела. Brexit, как бы он ни завершился, станет серьезным ударом по Европейскому союзу. Британия при любом раскладе постарается укрепить свои особые отношения с Соединенными Штатами и тем самым компенсировать политический и, вероятно, экономический ущерб от выхода из ЕС. И при этом американцы остаются главными гарантами безопасности в Европе. В свою очередь Германия времен Ангелы Меркель, приложившая огромные усилия для единства Европы в годы кризисов — экономического, украинского, миграционного, — входит в эпоху «после Ангелы».

Все это означает, что ЕС даже при самом благоприятном раскладе может ждать относительное политическое ослабление, чреватое тем, что европейские enfants terribles вроде венгерского лидера Виктора Орбана и польских консерваторов еще больше усугубят политическую ситуацию внутри Европы. Другими словами, идея европейской армии призвана укрепить единство союза.

Наконец, есть и более прозаическая причина для разговоров французского президента о европейской армии. И эта причина — снова Германия. Не будучи готовым наращивать свои военные расходы и имеющий большие проблемы с боеготовностью своих войск, этот экономический гигант на практике реализует альтернативную модель международной армейской интеграции. Суть этой модели в том, что отдельные бригады стран-союзников фактически интегрируются в бундесвер. Так, голландская 43-я механизированная бригада действует в составе немецкой 1-й бронетанковой дивизии. А чешская 4-я бригада быстрого реагирования и румынская 81-я механизированная бригада с 2017 года действуют в рамках, соответственно, 10-й бронетанковой дивизии и дивизии быстрого реагирования Германии.

Более того, страны Скандинавии вместе с Нидерландами и британскими экспедиционными силами сформировали Северную боевую группу (Nordic Battle Group) в составе 2400 человек. И хотя это соединение выглядит небольшим, Франция пока что остается за рамками подобных военно-политических инициатив. Отсюда общие европейские Вооруженные силы в том или ином виде становятся для Парижа не абстрактной идеей, а уже насущной потребностью.

Торг с Трампом

Разумеется, в этой истории не обходится без США. Дональд Трамп лишь отчасти прав, когда в своей эксцентричной и обидной манере пеняет европейцам на то, что они не тратят на свою оборону достаточных средств, предпочитая полагаться на американский кошелек. Будучи бизнесменом, американский президент склонен измерять все исключительно деньгами. Действительно, в общих оборонных расходах стран — членов НАТО две трети приходится на США. Однако если взять численность войск, то все будет выглядеть совершенно иначе: Вооруженные силы США — это 1,3 млн человек, а совокупная численность европейских армий составляет около 1,8 млн человек, включая Турцию (386 тыс.) и Великобританию (145 тыс.).

Разумеется, боевая готовность американцев находится на высоте, однако надо понимать, что со времен Первой мировой войны Соединенные Штаты не воевали в одиночку и всегда полагались на коалиционные действия, поэтому не стоит недооценивать политическое значение даже самой маленькой армии любой из европейских стран. И Эмманюэль Макрон это очень хорошо понимает. Он и выступает за создание общеевропейской армии, чтобы еще больше повысить ценность союзнических отношений по обе стороны Атлантики.

С другой стороны, в заморских кампаниях европейцы сегодня очень сильно зависят от американцев. Достаточно вспомнить события в Ливии в 2011 году. Даже французские операции в Африке проходят в тесной координации с американцами, которые в 2007-м создали отдельное Африканское командование. Таким образом, предложение французского президента на самом деле преследует цель выровнять отношения между американцами и европейцами в военной сфере.

Ну и не стоит сбрасывать со счетов ​личные амбиции Макрона, которому явно льстит роль «европейской надежды» на фоне стареющих лидеров и злобных популистов. Стать отцом Вооруженных сил Европы и тем самым вписать себя в историю — хорошая мотивация для любого политика.