Почему рано хоронить ядерную сделку с Ираном

8 мая президент Ирана Хасан Роухани объявил, что в ответ на новые санкции США Тегеран прекращает придерживаться ограничений на запасы обогащенного урана, согласованные в рамках Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе (СВПД). Роухани также дал остальным странам — участницам соглашения 60 дней на то, чтобы продемонстрировать реальные экономические выгоды для Тегерана от участия в СВПД. В противном случае он пообещал возобновить запрещенное в рамках соглашения обогащение урана до 19,75% и прекратить предусмотренную планом модернизацию ядерного реактора в Араке, которая сделает невозможным производство там оружейного плутония.

Хотя США вышли из ядерной сделки еще в мае 2018 года, другие участники СВПД весь этот год придерживались его положений. Приведут ли действия Ирана к окончательному краху соглашения? Непредвзятый анализ показывает, что у ядерной сделки все еще есть неплохие шансы устоять.

Санкционное наступление

Год назад казалось, что Вашингтон с помощью санкций попытается заставить другие страны прекратить торговлю с Ираном. При этом по сравнению с 2012 годом, когда развернулась прошлая санкционная кампания против Ирана, США находились не в лучшей позиции. Вашингтон готовился к активному сопротивлению европейских столиц. Не в восторге от возвращения санкций были Индия, Турция, Япония и Южная Корея — крупные покупатели иранской нефти. На стороне Тегерана однозначно выступали Россия и Китай, успешно обходивший американские санкции против Ирана в прошлом.

Но США против ожиданий с легкостью изолировали секторы иранской экономики один за другим, а единственным сдерживающим фактором служили дискуссии внутри администрации Трампа. Вашингтон вводил новые санкции постепенно, предоставляя временные исключения крупнейшим покупателям, чтобы снизить иранский экспорт, не взвинтив цены на топливо. Нефтетрейдеры послушно прекращали покупать иранскую нефть, банки (включая китайский Bank of Kunlun) отказывались работать с клиентами, попавшими в американские черные списки, международные корпорации дисциплинированно покидали Иран, а блокирующее законодательство ЕС, запрещающее европейским компаниям исполнять американские санкции, вызывало у наблюдателей лишь усмешку. Даже широко разрекламированный европейский механизм INSTEX, который планировалось использовать для торговли продовольствием и медикаментами, и так не попавшими под санкции, за год так и не заработал.

На этом фоне сильно прозвучало недавнее заявление «Росатома» о том, что госкорпорация продолжит строить новые блоки АЭС «Бушер», несмотря на санкции. Это может стать первым примером, когда участник СВПД открыто ведет запрещенную американскими санкциями деятельность. Но даже если Россия действительно продолжит строительство АЭС, для Ирана с учетом сокращения экспорта и избытка нефти и газа на внутреннем рынке это сейчас явно не приоритетный вопрос.

Иранское предупреждение

Логика событий подталкивала Иран к ответным действиям. Отказываясь от выполнения отдельных положений СВПД, Тегеран преследует несколько целей. Во-первых, показать Вашингтону, что санкционное давление не склоняет его к переговорам, а лишь ведет к укреплению ядерного потенциала Исламской Республики. Еще в 2014 году министр иностранных дел Ирана писал, что на фоне санкций «за последние десять лет Иран увеличил количество своих центрифуг с 200 до 20 тыс.». Во-вторых, президент Роухани ответил на запрос населения и политических элит, недовольных отсутствием реакции на действия США. Наконец, сообщение было адресовано остальным участникам СВПД: сохранение соглашения в полной мере потребует экономической, а не только моральной поддержки Ирана.

При этом реакция Ирана — наименее резкая из возможных. Запрет США на экспорт из страны излишков тяжелой воды и обогащенного урана фактически и так привел к тому, что соответствующие положения СВПД стало невозможно выполнять. Заявление Роухани только констатировало сложившееся положение. Обещанные Ираном производство урана с более высоким уровнем обогащения (можно предположить, что его количество будет символическим) и прекращение модернизации реактора в Араке вполне можно будет обратить вспять в случае изменения ситуации.

Похоже, что стратегия иранского руководства осталась неизменной. Тегеран по-прежнему не планирует разрабатывать ядерное оружие, будет стараться избежать войны с США и Израилем, переждать президентство Трампа и попытается извлечь максимум возможного из СВПД. Поэтому Иран может выходить из отдельных пунктов соглашения, но не стоит ожидать от него создания запасов урана, достаточных для производства ядерной бомбы (в 2012 году Израиль обозначил, что 240 кг урана, обогащенного до 20%, — это красная линия, пересечение которой вызовет воздушный удар по иранским целям), или снижения уровня сотрудничества с МАГАТЭ (Тегеран сохранил его в полном объеме). Наличие у международного сообщества объективной информации о состоянии ядерной программы Ирана критически важно для того, чтобы избежать военного конфликта.

Опасный поворот

Ситуация вокруг ядерной программы Ирана — классический пример игры на нескольких уровнях. Тегеран вынужден преувеличивать значимость своих действий для внутренней аудитории и адресатов в Вашингтоне, что, в свою очередь, вызывает обостренную реакцию в европейских столицах. На самом деле за исключением вопроса с реактором в Араке, который должен быть модернизирован, сегодняшняя ситуация идентична той, которая должна сложиться после выполнения всеми участниками СВПД их обязательств. Как и любой участник Договора о нераспространении ядерного оружия, Иран будет иметь право развивать мирную атомную энергетику в соответствии со своими национальными интересами. А чтобы мировое сообщество было спокойно, СВПД бессрочно обеспечивает беспрецедентный уровень ее прозрачности и мониторинга со стороны МАГАТЭ.

Правда, второй и не менее важной частью плана была ускоренная интеграция Тегерана в мировую экономику, что удерживало бы страну от резких действий и демонстрировало бы преимущество дипломатических решений конфликтов. Но к обсуждению этой повестки удастся вернуться в лучшем случае после президентских выборов в США 2020 года.

Даже если действие СВПД в каком-то виде продолжится до 2021 года, это не исключает возможности новых кризисов. Внешнеполитический блок администрации США во главе с Джоном Болтоном и Майком Помпео продолжает наращивать давление на Тегеран в самых различных сферах — от внесения военных подразделений Ирана в список террористических организаций до «дипломатии авианосцев». Использование американской стороной развединформации для оправдания своих действий начинает напоминать события, предшествовавшие вторжению США в Ирак. С другой стороны, иранские военные обладают возможностями для асимметричных ответных действий в регионе. Никто не взял на себя ответственность за недавнюю атаку на саудовские и эмиратские танкеры в Оманском заливе, но несложно представить, что в случае необходимости Иран может парализовать экспорт нефти через Ормузский пролив.

Любое военное столкновение США и Ирана может легко перерасти в полномасштабный конфликт, и для Тегерана это станет последним аргументом в пользу решения о создании ядерного оружия, несмотря на любые международные соглашения.

Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.