Между автоматизацией и ассимиляцией
Между автоматизацией и ассимиляцией
Эксперты обсудили варианты восполнения дефицита на рынке труда
Половина компаний испытывают дефицит работников, восполнить его можно мигрантами. Ресурс стран СНГ почти исчерпан, зато он есть у Индии и Бангладеш. Но у трудовой миграции есть и минусы, считают эксперты Столыпинского клуба
Более половины российских компаний (54%) испытывают дефицит сотрудников, показал опрос Института экономики роста им. П.А. Столыпина. Проблему можно решать двумя способами — повышать производительность труда, в том числе с помощью автоматизации, и насыщать рынок кадрами, в частности привлекая трудовых мигрантов. Кадровые трудности бизнеса обсудили на заседании Столыпинского клуба 23 октября, передает корреспондент РБК.
Проблему дефицита кадров значительная часть компаний решает повышением зарплат, чтобы удерживать и привлекать сотрудников. По данным опроса Института экономики роста, только за июнь—август подняли зарплаты 43% компаний. Другие опросы, например Центробанка, консалтинговой компании RosExpert, показывают, что такую стратегию выбирают более 70% компаний, писал РБК. Из опросов следует, что сильно не хватает рабочих рук в обрабатывающей промышленности, торговле, строительстве, медицине, транспорте, ЖКХ.
Нетрадиционные источники трудовых мигрантов
Насытить рынок труда кадрами можно за счет трудовой миграции — как внутренней, так и внешней. На сегодня доля официальных мигрантов на российском рынке труда составляет 4–5%, а вместе с теневой занятостью — до 10%, приводит расчеты Института Столыпина его директор Антон Свириденко. Вместе с тем 88% компаний признались, что нанимают на работу преимущественно граждан России, 4% — преимущественно мигрантов, а 8% — примерно поровну.
Более 95% трудовых мигрантов приходится на страны СНГ, из них основная часть — на Узбекистан, Таджикистан и Киргизию. Однако кадровый ресурс постсоветского пространства постепенно исчерпывается, считает Свириденко. За годы после начала пандемии в пять раз сократилось число рабочих из Молдавии и с Украины, в два раза — из Азербайджана, на 40% — из Армении.
По словам Свириденко, потенциально рабочую силу можно привлекать в дружественных странах — Китае, Сербии, Индии, Вьетнаме, Бангладеш. «В этих странах выше безработица, чем в России, но попасть гражданам этих стран в Россию сложно. Препятствия — квотирование работников, экзамен по русскому языку, бумажные визы. При должной адаптации и управляемом, продуманном процессе можно использовать этот ресурс, снимая опасения общества», — отмечает он.
Летом 2023 года список неквотируемых профессий для иностранцев был дополнен Минтрудом. В него добавили профессии электрогазосварщика, инженеров-технологов различных сфер экономики, компьютерных специалистов, управляющих гостиниц и другие.
Рабочая сила дорожает, поскольку уровень зарплат и жизни в традиционных странах-донорах растет, констатировали эксперты на заседании. Так происходит в странах Средней Азии, кроме Таджикистана, а также в Китае и Вьетнаме. Ситуацию усугубляет ослабление рубля, которое делает работу в России менее выгодной.
В конце сентября уполномоченный по правам предпринимателей Борис Титов направил письмо президенту Владимиру Путину, в котором предложил расширить приток мигрантов из визовых стран, в первую очередь Юго-Восточной Азии. На долю таких мигрантов приходится лишь 4,5% от всей иностранной рабочей силы. Удовлетворить потребность в трудовых ресурсах за счет граждан СНГ уже не представляется возможным, писал он.
По оценке Института Столыпина, источниками трудовых ресурсов могут стать Индия и Бангладеш — страны с невысокими требованиями к зарплате у работников и большой численностью населения. Работники из этих стран имеют опыт работы за рубежом (в частности, в ОАЭ, Саудовской Аравии), а их правительства способствуют трудовой миграции. К примеру, власти Бангладеш открывали школы арабского для тех, кто уезжал на работу в страны Ближнего Востока.
Риски из-за миграции
Россия нуждается в трудовых мигрантах, согласился президент координационного совета Федерации рестораторов и отельеров Сергей Миронов, однако качество приезжающих мигрантов оставляет желать лучшего. Причину этому он видит в жестких требованиях миграционного законодательства России. Например, приезжим надо оформить регистрацию по месту жительства, а у мигрантов, например из Таджикистана, чаще всего нет другого выхода, кроме как делать это нелегально, конкретизирует он.
«Мы получаем мигрантов по «остаточному принципу», тех, кого не взяли в Дубай. Образованные качественные работники не едут в Россию на условиях, когда им приходится нарушать закон и работать не вбелую», — говорит он.
Другая проблема, на которую обратил внимание Миронов, — это превращение трудовой миграции в гражданскую. Выходцы из СНГ лучше ассимилируются, понимают русский язык, получают российские паспорта и социальное обеспечение, что может вызывать недовольство у местного населения.
В итоге дешевая рабочая сила дорого обходится бюджету страны, уверен председатель фракции «Новые люди» в Госдуме Алексей Нечаев. Мигрант платит несколько тысяч рублей в месяц за патент, а обучение его ребенка в московской школе обходится бюджету в разы больше. «Это невыгодная сделка: дешевые рабочие руки получают застройщики, а платит за это вся страна», — отметил он.
По словам Нечаева, привлечение дешевой рабочей силы — это стратегия в никуда: из-за этого компании не заинтересованы в автоматизации процессов, на которую нужны инвестиции. «Когда есть люди с лопатами, нет смысла изобретать, покупать, осваивать экскаватор, — согласен президент рекрутингового сервиса SuperJob Алексей Захаров. — Так же как подходят к исчерпанию потоки рабочей силы из Средней Азии, так же через некоторое время перестанут приезжать из Бангладеш». По его словам, для того чтобы повышать технологический уровень экономики и перестать зависеть от дешевой рабочей силы, нужно менять кадровую и образовательную политику.
Еще один потенциальный источник трудовой силы — живущие за рубежом соотечественники, говорит руководитель Международного центра аналитических и практических исследований миграционных процессов Вячеслав Поставнин.
«Закона о репатриации в России нет. Даже квалифицированному русскому работнику приехать в Россию сложнее, чем неквалифицированному таджику, узбеку, азербайджанцу. Государственные механизмы не настроены на обеспечение экономики трудовыми ресурсами», — подчеркнул он.
По его словам, доступ на рынок труда излишне забюрократизирован, отсутствуют механизмы балансировки спроса и предложения рабочей силы. «Отсюда возникает парадокс — избыток и недостаток трудовых мигрантов одновременно. И мы еще хотим завозить мигрантов из экзотических стран. Сначала надо выстроить эффективную систему по управлению находящимися на территории России мигрантами», — призвал Поставнин.
В мае Владимир Путин поручил правительству доработать Концепцию государственной миграционной политики. Среди мер — создание электронных реестров работодателей и прибывающих в Россию работников-иностранцев. Как заявил премьер-министр Михаил Мишустин на стратегической сессии по миграционной политике 24 октября, планируется полностью перевести взаимодействие госорганов с иностранцами в онлайн-формат. По его словам, совершаемые приезжими правонарушения, как правило, вызывают широкий социальный резонанс и важно «эффективно выявлять нелегальных лиц и тех, кто склонен к противоправной деятельности».
Согласно представленному 20 октября демографическому прогнозу Росстата до 2046 года, миграционный прирост в ближайшие два десятилетия будет положительным, но снизится с текущего уровня — с 233 тыс. человек в 2023 году до 221,8 тыс. человек в 2045-м. Приток мигрантов из-за рубежа не сможет компенсировать естественную убыль населения, вследствие чего численность населения России, по прогнозу, сократится на 7,7 млн человек к началу 2046-го. Ранее демографы из НИУ ВШЭ оценивали, что до 2100 года ежегодный прирост численности мигрантов в России должен составлять от 390 тыс. до 1,1 млн, чтобы численность населения не сокращалась.
РБК направил запрос в Минтруд.
