Посткризисное управление: как пандемия изменит мир, государство и бизнес
Похоже, что распространение заболевания в мире еще не вышло на вершину графиков. Даже в Китае сохраняется опасность второй волны заражения. Самыми значительными полями битвы становятся США, Европа и Индия. К сожалению, счет может пойти на десятки миллионов заразившихся и сотни тысяч погибших. Влияние пандемии распространилось далеко за пределы медицины, оно затронуло основы привычного образа жизни во всем мире.
Две системы
После завершения холодной войны мир уже не разделяют идеологические доктрины, но мир не стал единым. Мы видим разделение по типу управления, на государства централизованного и децентрализованного типа. Централизованные системы, примером которых является Китай, легче справляются с неожиданными масштабными кризисами по сравнению с системами децентрализованными.
На примере США мы видим, что преимущества децентрализации проявляются в периоды экономического развития, когда во многих центрах принятия решений происходит поиск технологических и организационных инноваций, из которых на основе конкуренции выбираются наиболее эффективные. В период же экстраординарного кризиса, когда слетелись сразу несколько «черных лебедей», важнейшим фактором успеха становится способность государства в кратчайшие сроки мобилизовать масштабные финансовые, технологические и людские ресурсы — и это преимущество централизованных систем.
Сейчас мы наблюдаем начало противостояния этих подходов, противостояния более серьезного, чем забывшаяся уже прошлогодняя торговая война США и Китая.
США придется выбирать, насколько угроза потери человеческих жизней и экономического потенциала может сдвинуть к централизации общественную систему, исторически сформировавшуюся как децентрализованная. Сдвижка эта будет происходить вне зависимости от воли отдельных групп или политиков. Меры по ограничению перемещения, контроль за населением при помощи гаджетов, внедрение системы распознавания лиц и частичный отказ от принципов неприкосновенности частной жизни и информации о ней — то, чем придется поступиться и перенять от конкурента, Китая, чтобы выжить.
Россия имеет свою традицию взаимодействия государства, населения и бизнеса, и она ближе к централизованной модели. Реакция российского государства на распространяющуюся эпидемию была быстрой и вполне адекватной. Как в случае с любым большим кризисом, многих вещей остро не хватает, но со временем централизованная система найдет выход.
Бизнес после пандемии
Жизнь уже никогда не будет такой, как до коронавируса, многие реалии изменятся во всем мире. Основных изменений пять.
- Вместо задач экономического развития через достижение максимальной эффективности в международном товарном обмене на первое место выйдет протекционизм и локализация производственных цепочек с максимальной добавленной стоимостью на национальной территории. Прочность цепочки поставок становится важнее эффективности ее частей.
- Быстро произойдет реальная цифровизация — все, что можно перевести в цифру и сделать удаленно, будет переведено в ближайшее время. Бумажные контракты и совещания на тридцать человек с личным присутствием уже ушли в прошлое.
- На корпоративном уровне произойдет возврат к фундаментальным правилам ведения бизнеса: бизнес должен приносить прибыль, закредитованный бизнес уязвим и в долгосрочной перспективе ненадежен, запасы ликвидности важнее желания все оптимизировать. Эпоха, когда стартапы хвалились своим cash burning rate, ушла в прошлое. Cash is the king, как и сто лет назад.
- Произойдет изменение самих корпоративных структур — многие задачи могут выполняться совместными усилиями работников, трудящихся удаленно в корпоративных сетях. Офисов с open space на сотни человек не будет, а сама корпоративная структура станет более «плоской». Пропадут несколько управленческих уровней. Определяющим успех компании станет способность ее руководства быстро вырабатывать и реализовывать решения.
- Упрочится связь бизнеса с государством. Крупные инвестпроекты перестанут быть частным делом какой-то компании. Государство как регулятор, определяющий правила, и как сторона, ожидающая от бизнеса общественного блага в виде занятости, налогов, защиты окружающей среды и социального развития территории, будет вовлечено в процесс проектирования и бизнес-планирования (благо оно все перейдет в цифру) с самого начала проекта. В ответ бизнес может рассчитывать на поддержку государства в экстремальных обстоятельствах.
Что делать сейчас
Так будет выглядеть мир после для тех, кто выживет. А что может быть сделано для поддержки бизнеса и занятости сегодня?
Следует различать меры поддержки крупного бизнеса от мер, требующихся для МСБ.
Для крупного бизнеса главный вызов сегодня — это устойчивость производственно-финансовых цепочек. Поэтому требуется принятие государством на себя части рисков, связанных с финансированием крупных производств. Для этого подходит утверждение лимитов выдачи госгарантий системообразующим предприятиям. Это может быть сделано правительством на основании единых отраслевых правил, подготовленных министерствами. Казначейство должно вести единый реестр госгарантий, которые должны предоставляться сроком на три года бесплатно. Под эти гарантии коммерческие банки смогут продолжать кредитовать предприятия, многие из которых нарушат нормативы достаточности капитала.
Что произойдет, если часть предприятий не сможет рассчитаться по кредитам, обеспеченным госгарантиями, через три года? Эти предприятия могут быть национализированы и выставлены на приватизационные торги для возврата средств государства.
Для балансирования бюджета можно ввести прогрессивную шкалу подоходного налога от 0 (с доходов до двух МРОТ) до 18% (с доходов более 100 млн руб. в год).
Для МСБ главная проблема — способность платить заработную плату персоналу и арендные платежи в условиях, когда выручка сократилась в несколько раз. Представляется целесообразным, чтобы социальные платежи для предприятий МСБ были полностью обнулены на ближайшие два-три года. Если персонал будет сокращен, страховые взносы все равно никто не заплатит.
Непосильным бременем для бизнеса в кризис стал налог на имущество, многократно выросший за последние три года в связи с увеличением кадастровой стоимости имущества. Это важный налог для регионов, но он по своей сути является антимодернизационным. Например, вы построили новое предприятие и платите налог на имущество по ставке 2,2%, то есть отдаете в виде налога четверть стоимости завода за десять лет его окупаемости (если она будет). Ваш же конкурент «добивает» старое уже амортизированное оборудование и налог не платит вовсе. К сожалению, сегодня это налог на тех, кто все же решился строить новые заводы, офисы и торговые центры.
Как можно компенсировать выпадающие доходы региональных бюджетов при отмене налога на имущество? Может быть увеличен налог на прибыль, допустим с 20 до 22%, чтобы прирост пошел в бюджет региона. Налог на прибыль — налог честный. Можно делиться, когда есть чем делиться. Регионы и компании будут заинтересованы в одном и том же — повышении прибыльности бизнеса.
Этот тяжелейший кризис дает нам возможность сейчас достроить систему взаимодействия «государство — население — бизнес», сделав ее более современной и нацеленной на развитие. Коронавирус пройдет — взаимопонимание останется.
