Охота на стартап: как крупные корпорации могут создавать новую экономику
В 2016 году объем глобального рынка корпоративных венчурных инвестиций достиг отметки $83,6 млрд, или 1952 сделки. Согласно отчету The World of Corporate Venturing 2017, три четверти корпораций, входящих в Fortune-100, являются активными игроками на венчурном рынке, инвестируя деньги напрямую или через сторонние венчурные фонды. Всего два года назад в венчурном секторе участвовало менее половины этого списка.
Зачем венчур корпорациям?
Надвигающаяся четвертая промышленная революция несет в себе как риски краха сложившихся укладов, так и возможности для создания новых бизнесов на новых рынках. Сегодня стартапы, развивающие прорывные технологии, способны за короткий промежуток времени изменить целую отрасль. А корпорации столкнулись с необходимостью приспосабливаться и учиться сотрудничать с малым инновационным бизнесом.
Любая компания, лидирующая в своем сегменте, независимо от ее размера или отрасли, сталкивается с серьезной угрозой в лице новых игроков, использующих только появившиеся технологии, трудно внедряемые в сложившуюся корпоративную структуру. Между тем пропустить прорывные технологии сегодня означает не попасть в «завтра». Яркий пример тому — WhatsApp: 30 человек в джинсах и майках нанесли удар по крупнейшим телеком-компаниям, потерявшим из-за появления мессенджера миллиарды долларов.
Изменения могут появиться откуда угодно, и невозможно заставить собственный R&D-департамент двигаться во всех направлениях одновременно. Но небольшие команды могут решить задачу быстрее и эффективнее. Через работу со стартапами крупные компании получают возможность улавливать тренды, которые в дальнейшем могут определить вектор развития рынка.
Самым быстро развивающимся инструментом здесь становятся корпоративные венчурные инвестиции (Corporate Venture Capital). Их число неуклонно растет с каждым годом. Аналитики Global Corporate Venturing выявили 1667 корпораций, которые активно инвестировали в стартапы за последние пять лет. Больше половины из них имеют специализированные подразделения по работе с венчурными инструментами. Рост популярности корпоративного венчура в мире, по мнению многих экспертов, будет продолжаться: сейчас такие инвестиции занимают около 25% всего венчурного рынка, и по прогнозам к 2025 году их доля вырастет до 35%.
Таким образом корпорации получают доступ к технологиям, которые могли бы в ином случае доставить им немалые неудобства. В итоге — сохраняют и укрепляют лидерство. При этом все достаточно четко понимают, что «создание инноваций» и текущая операционная деятельность — это совершенно разные процессы и их совмещение приведет только к снижению эффективности и того и другого.
Отраслевая диверсификация
Первыми корпоративные венчурные фонды начали использовать биотехнологические и фармацевтические корпорации, снижая таким образом затраты на собственный R&D. Затем практику стали перенимать компании из других отраслей. К примеру, UBS инвестирует в те области, где корпорации не хватает знаний и компетенций, чтобы таким образом их нарастить, а Samsung ищет в стартапах прорывные технологии по запросу своих подразделений.
Спектр востребованных сегментов достаточно широк: 3D-печать и аддитивные технологии, новые материалы, искусственный интеллект, машинное обучение и big data, виртуальная и дополненная реальности, блокчейн и криптовалюты, исследования мозга, редактирование генома, агротехнологии, интернет вещей, игровые технологии, кибербезопасность, робототехника.
При этом почти во всех секторах по числу и объему сделок лидируют американские и китайские корпоративные венчурные фонды. В число самых активных корпоративных инвесторов по количеству сделок в ИТ-секторе в 2016 году вошли Intel, Alphabet, Salesforce, Cisco Systems, Ford Motors и General Electric.
Особенности корпоративных фондов
Ясно, что самому обновлять технологии, продукты, парадигму бизнеса с той же скоростью, с которой развивается внешняя среда, — невозможно. Корпоративный фонд позволит присутствовать и отслеживать изменения в различных отраслях путем широких инвестиций, при этом давая возможность не погружаться досконально в каждую сферу.
Открывая корпоративный венчурный фонд (КВФ), стоит помнить, что это потребует изменений во всей корпорации. В частности, неудачи КВФ зачастую связаны с тем, что корпорация неспособна воспользоваться его плодами, поскольку не освоила инструменты работы в рамках всего жизненного цикла инвестиции.
Корпоративный фонд, в отличие от классического венчурного фонда, выступает по отношению к стартапу в роли стратегического инвестора, то есть помимо денег дает еще и синергию с материнской компанией. Это помогает стартапу сформировать подходящий для рынка продукт, получить каналы сбыта, клиентские базы данных, техническую и бизнес-экспертизу.
Взамен корпорации получают возможность выпустить новые продукты, диверсифицировать бизнес, привлечь новых клиентов, таланты. В свою очередь, отсутствие синергии превращает КВФ в стандартный фонд, только дополнительно ограниченный корпоративным фокусом.
Другой крупный блок, который потребует значительных изменений, — это корпоративная культура. Крупные корпорации обладают целым рядом ограничений, не учитывающих венчурную специфику. Прежде всего речь идет о праве на ошибку. Сегодня, если менеджер российской госкорпорации совершил ошибку, его накажут. В венчурном направлении ошибки заложены в самой модели работы. Корпоративные венчурные фонды в первую очередь действуют в стратегических интересах развития компании, ставя текущий финансовый результат на второй план, хотя определенный уровень доходности подразумевается. Конечно, компании по-разному подходят к вопросу венчурных инвестиций, и моделей их участия в подобных фондах несколько.
Для начала венчурной деятельности компании в качестве наименее рискованного варианта обычно рассматривается модель участия во внешнем фонде (модель Limited Partnership). Это позволяет обеспечить компании развитие внутренних компетенций в области венчурного капитала и получение информации о рынке, но соблюдение интересов одного участника в данном случае вряд ли возможно. Примеры таких фондов — Siemens Venture Capital и Novartis Venture Fund.
Более продвинутой является модель корпоративного венчурного фонда под непосредственным управлением корпорации (модель General Partnership), как это сделали компании Unilever и Bloomberg. В данном случае фонд является самостоятельной структурой, но формируется за счет средств одного источника, управляющая компания имеет одного владельца, который и определяет направления деятельности фонда. Это позволяет компании быстрее принимать решения (в том числе и по выходу из неудачных проектов), обеспечить создание новых бизнесов и технологий, при этом сохранить за собой безусловный приоритет прав на новые разработки.
Корпоративный венчурный фонд может существовать и в качестве внутреннего подразделения компании (BP, Bosch, Panasonic). Такой вариант развития будет эффективен только при четком понимании стратегии развития и тех новых направлений деятельности, которые являются для компании приоритетом. Такой подход обеспечит прямой доступ к необходимым новым технологиям, но будет тянуть за собой «шлейф» всех рисков и изъянов корпоративного управления, которые могут стать критичными, пусть сейчас они и не так заметны в рамках текущей операционной деятельности.
Российские реалии
В России интерес к корпоративному венчурному инвестированию в разное время проявляли многие крупные ИТ-компании. Но официально проведенных сделок даже в ИТ-секторе пока что немного. По данным Российской ассоциации венчурного инвестирования, в 2016 году было заключено только семь сделок с участием корпоративных венчурных фондов. Очевидно, отечественный бизнес, в особенности это касается крупных государственных корпораций, все еще предпочитает различные варианты неактивного развития, рассматривая в качестве приоритета текущий уровень доходности, а не долгосрочные стратегические возможности. В этих условиях в качестве реального катализатора изменений у нас выступают не столько действия конкурентов, сколько решения государства.
Таким катализатором стали в прошлом году конкретные поручения президента Владимира Путина по итогам Петербургского международного экономического форума. В соответствии с ними пять крупнейших российских технологических госкорпораций («Роскосмос», «Росатом», ОАК, ОСК и «Ростех») должны обеспечить создание специальных подразделений и венчурных фондов, инвестирующих в малые инновационные компании. В российских реалиях именно такой метод административного рычага может оказаться ключевым для преодоления традиционных внутренних и регуляторных барьеров на пути технологического развития.
Экономика России — это экономика больших компаний, и именно они сегодня располагают ресурсами и возможностями для создания новых моделей развития. От «гигантов» действительно много зависит, и во избежание упущенной выгоды важно учить их пользоваться механизмами открытых инноваций, прививать инструменты корпоративного венчурного инвестирования, пусть даже «директивными» методами. Новые отечественные КВФ обещают перейти к стадии активного инвестирования в течение года, а значит, уже в ближайшее время мы сможем оценить, насколько качественно удастся наполнить создаваемую форму реальным содержанием.
