Чем грозит история с Ролдугиным российским клиентам иностранных банков
История с утечкой данных из компании Mossack Fonseca — это не первая и не последняя история подобного рода. В 2013 году тот же Международный консорциум журналистских расследований (ICIJ) опубликовал информацию о 120 тыс. офшорных компаний, которым оказывали поддержку в регистрации крупнейшие банки (UBS, Clariden, Deutsche Bank и другие), что также вызвало ажиотаж в СМИ. А чуть более года назад в прессу попали сведения о 100 тыс. тайных счетах в HSBC на сумму свыше $100 млрд.
Мир больших денег и сделок давно изменился — нет больше банковской тайны, невозможно скрыть сделки, которые могут показаться необычными. И все эти данные, которые могут стать открытыми для широкой общественности, грозят большими скандалами. Раньше офшоры использовались в целях агрессивной налоговой оптимизации и в целях конфиденциальности. Сейчас таких мотивов все меньше и будет еще меньше. История Сергея Ролдугина показала, что мир стал совсем прозрачным.
В сегодняшнем мире за каждой сделкой должен стоять экономический смысл, и в этот процесс вовлечено множество контролирующих сторон. Для открытия счета в банке потребуется полное раскрытие информации по бенефициару, любому юристу или офшорному администратору, также необходимо знать конечного владельца компании-участницы сделки. Кроме того, компании действуют под бдительным контролем аудиторов.
Как же, вы скажете, возможно то, что произошло? Сделки, которые были выявлены журналистами, на самом деле формально не являются противозаконными — бенефициары компаний, их банковские счета — все соответствует или соответствовало на тот момент принятым нормам. Например, запрет на иностранные активы для российских чиновников действует лишь с 2013 года. А тут, может быть, я скажу что-то новое для читателя: но закрыть компанию или закрыть банковский счет гораздо сложнее, чем эту компанию создать. Именно на этом, в частности, и «отметился» ряд наших государственных лиц.
На самом деле времена, когда можно было переуступить за $1 права требования по многомиллионным долгам или в течение суток поменять владельца крупного предприятия, давно прошли. Сделки, о которых пишет ICIJ, были проведены в 2007–2010 годах. Compliance (проверка клиента и его денег на соответствие законодательству) ужесточается каждый год. Найдите мне юриста, который практикует десять лет и ни разу не делал переуступку прав за $1. Делали все, но сейчас уже такого нет.
Любой банк при открытии счета требует от клиента полную биографию, источник происхождения средств, налоговый номер, налоговую декларацию и прочие сопутствующие документы. Большинство банков также требует личной встречи с бенефициаром, чтобы понять его намерения, а также не действует ли человек в чьих-то интересах.
Конечно, банковский compliance усложняется с каждым годом, и история с утечкой данных из компании Mossack Fonseca ввиду своей резонансности будет способствовать дальнейшему ужесточению процедур проверки клиентов. Кроме того, все это, вероятно, спровоцирует массовые внеочередные проверки клиентов, находящихся в зоне риска. В первую очередь это затронет чиновников и шире — всю категорию PEP (politically exposed persons), куда попадают все родственники госслужащего, а также зачастую все лица, имевшие с чиновником какие-либо деловые отношения.
Этот статус дополнительно проверяется в базах данных, которыми пользуются все банки, среди крупнейших подобных баз — World-Check, LexisNexis и т.д. Другой вопрос, вызовет ли это только дальнейшее усложнение процедур или дополнительные проверки ранее открытых счетов и операций по ним. Скорее всего, и то и другое.
Что мы сейчас рекомендуем клиентам? Во-первых, четко соблюдать принятое законодательство, во-вторых, в случае сложно структурированных сделок не экономить на услугах консультантов. И, конечно, я бы рекомендовал работать с аудиторами даже в тех юрисдикциях, где аудит не является обязательным (например, BVI, Бермудские острова и прочие классические офшорные юрисдикции), в целях проверки и подтверждения корректности операций.
Бизнес и крупные капиталы по-прежнему будут использовать офшоры, но не для того, чтобы скрыть информацию или оптимизировать налоги, а в целях защиты своих прав и гибкости при ведении международного бизнеса. Современные условия приведут к тому, что обслуживание офшорных структур станет дороже: и для банков, и для клиентов. А что касается доверительного отношения при ведении этих услуг и конфиденциальности, то сегодня это лишь миф, в который иногда хочется верить клиентам.
