Оглохшая власть: как убийство Распутина ускорило гибель монархии

Отсчет русской революции 1917 года можно начинать с разных дат. Многие за таковую берут 30 декабря 1916-го, когда был убит Григорий Распутин. Это преступление стало последним в целой череде роковых событий, стремительно учащавшихся в последний год перед свержением монархии.

Царский пиар

История про Распутина — это, если вкратце, история про то, как в эпоху массового общества опасно для действующей власти пренебрегать современными коммуникациями с согражданами. Слово «пиар» у нас привычно стало ассоциироваться, скорее, с негативными технологиями, но если вернуться к его первоначальному смыслу «связей с общественностью», то мы обнаружим, что именно их и не хватало.

Россия к 1917 году отставала от Запада не столько в культурно-бытовом плане (городская культура к тому времени практически не отличалась от аналогичной в Европе) или политически (имелась Государственная дума, существовали легальные партии, куда более реальные, чем сегодняшние, газеты самых разных направлений), сколько на уровне власти, жившей еще понятиями прошлого века, не считавшей нужным объяснять обществу те или иные свои решения, не отвечавшей на слухи и подозрения.

Сама мысль о том, что царская семья должна отчитываться о своем поведении, казалась правящей чете дикой и невероятной. Это и понятно — абсолютная монархия была отменена всего лишь в 1905 году, при действующем самодержце, воспитанном соответствующим образом. Но какие бы объективные обстоятельства не объясняли кажущуюся нам невероятной глухоту престола к будоражащим страну разговорам о Распутине, оправдать их упорное игнорирование невозможно. Спрос с власти всегда больше, чем с подданных.

Пища для слухов

Григорий Распутин не был тем всесильным фаворитом, каким рисовали его сплетни в петербургских кругах. Можно сказать, что его прямое воздействие на политику было минимальным. Но в условиях умолчания со стороны царского двора и цензуры в газетах фигура сибирского мужика обрастала невероятными домыслами. В его значимость начинали верить даже некоторые лица во власти — такие как председатель Думы Родзянко, считавший и в эмиграции Распутина основным виновником революции.

Распутин подрывал авторитет царской семьи и святость монархических уз не своими реальными отношениями с императрицей и ее детьми, а тем, что давал пищу для всевозможных чудовищно нелепых слухов и сплетен, которые часто являются предвестниками катастроф. Французскую революцию предвосхищали подобные слухи об императрице Марии-Антуанетте, а афера с бриллиантовым колье, якобы для нее предназначавшимся, стала крупнейшим скандалом предреволюционного десятилетия. Что в 1789-м, что в 1916-м аферисты и проходимцы позволяли думать, что делают свои махинации с ведома династии.

В современном обществе наличие у правителя друзей-экстрасенсов с попытками хоть как-то вмешаться в дела управления моментально приводит к гласным разбирательствам. Вспомним свежий скандал в Южной Корее, закончившийся импичментом президента Пак Кын Хе, чья подруга Чхве Сун Силь — дочь основателя секты — получила прозвище «корейского Распутина».

Вертикаль без обратной связи

В предреволюционной России же утаить информацию о «распутинщине» было невозможно, но дать свою интерпретацию событий двор был не в состоянии, оставляя проблему на муссирование сплетникам. Точнее, ни Николай, ни Александра не понимали того, какие толки ходили в великосветских кругах и народе об их любимце и как это отражалось на их имидже. А не понимали они именно в силу отсутствия обратной связи, отсутствия аналитической обработки сводок полиции, страха подчиненных представить начальству картину во всей полноте. В итоге правоохранительные органы также не могли действовать свободно и неангажированно, подчиняясь негласному политическому влиянию.

После начала мировой войны, которая опять-таки протекала для России вовсе не катастрофически, но которая неизбежно понижала и уровень жизни и несла с собой большие человеческие потери, неадекватность власти информационным вызовам стала вопиющей. Распутин теперь стал не просто «любовником» императрицы, но связным «царицы-немки» по установлению сепаратного мира, или же просто шпионом. Мало того что крестьяне в солдатских шинелях на фронте не понимали, за что идет война (крупнейшее упущение правительства, не сумевшего в отличие от правительств других стран Антанты и центральных держав обеспечить пропагандистское обеспечение), но они еще и ежедневно отравлялись свежими сплетнями об измене на самом верху.

Ошибка, ставшая преступлением

В условиях такой глухоты царского двора и возникла идея о физической ликвидации «виновника бедствий». Это была авантюра, типичная для салонных заговорщиков, привыкших персонализировать политику и приписывать одной личности чрезвычайное значение.

Сработал закон непредвиденных последствий, «Пуришкевич и Ко» хотели укрепить монархию, но только ее дополнительно ослабили. Безнаказанность убийц подействовала развращающе на общественное мнение, укрепив его в антимонархических чувствах. Появились и альтернативные, «прораспутинские» версии — дескать, простой мужик доносил до царя правду, за что его «баре» и убили. И опять двор молчал, ничего не объясняя. Перефразировав известное изречение, можно сказать, что это было не ошибкой, а преступлением с учетом вскоре последовавшей катастрофы.

Убийство Распутина совпало по времени с вхождением страны в острейший кризис государственного управления. Как раз в 1916 году началась чехарда с премьерами. Через несколько дней после убийства «сибирского варнака» (как называл его граф Коковцов) последним главой царского правительства был назначен князь Николай Голицын — успешный губернатор эпохи Александра III, но крайне слабая фигура для вызовов эпохи модерна.

В государстве доминировал порочный принцип комплектации исполнительной власти исходя из личной преданности и послушности. Горемыкин, Штюрмер, Трепов, Голицын, другие сменявшиеся министры представляли собой в целом результат отрицательного отбора.

Дума не смогла сыграть стабилизирующей роли в той сложной ситуации, напротив, именно руками ее депутата и был убит «святой человек». А Милюков в своей знаменитой речи 1 ноября 1916 года раздувал скандал с Распутиным в своих политических целях.

Уроки истории

СМИ были задавлены цензурой и не выполняли связующей функции между властью и обществом, взамен предпочитая намеками разъедать и без того шаткое правительство.

Урок событий столетней давности для сегодняшнего дня заключается в том, что чем менее гибка политическая конструкция государства, тем ненадежнее «подушка безопасности» в кризисный момент. При своевременном купировании распутинской проблемы она бы не представляла никакой угрозы стране. Но один неправильный шаг влек за собой последующий. Болезнь не лечилась, а загонялась вовнутрь. Из уполномоченных на то лиц никто не решался сказать: а король-то голый! Традиционная мен​тальность блокировала рациональное осмысление ситуации.

На уровне обыденного сознания от тех событий осталась лишь песня Boney M, а обстоятельства убийства Распутина служат неистощимым сюжетом для постановщиков фильмов. Но последствия для русской истории оказались гораздо серьезнее.