Вопросы географии: начнется ли война в Южно-Китайском море?
Опубликованное 12 июля решение третейского суда в Гааге по территориальным спорам в Южно-Китайском море может серьезно повлиять на мировую политику. На кону — интересы двух крупнейших держав XXI века и нескольких стран поменьше, амбиции их лидеров и разогретые до предела эмоции рядовых граждан.
Непризнанные острова
Третейский суд разбирал иск Филиппин к Китаю, поданный в 2013 году в соответствии с процедурами Конвенции ООН по морскому праву. Арбитраж не имеет права выносить решение, кому должны принадлежать спорные территории. Однако он может интерпретировать положения конвенции, в частности по статусу тех или иных участков суши, являются они естественными островами, скалами или же отмелями, которые образуют сушу только при отливе. Все эти на первый взгляд технические вопросы имеют огромное значение, поскольку разный статус дает разные права на прилегающие территориальные воды. И если острова дают стране-обладателю право и на 12 морских миль территориальных вод, и на 200 миль исключительной экономической зоны (ИЭЗ), то скалы лишь на территориальные воды, а отмели вообще никаких прав.
Для Китая и других участников конфликта вокруг Парасельских островов и архипелага Спратли эти вопросы имеют принципиальное значение. Споры вокруг территорий тихо тлели до начала 2000-х годов, а затем конфликт перешел в стадию эскалации. Свою роль сыграли данные, что шельф в районе спорных островов богат нефтью и газом. Но еще более важным фактором стало превращение КНР в военную державу, претендующую на лидерство в регионе. Пекин намерен превратить острова в Южно-Китайском море в военный форпост, позволяющий проецировать силу в критически важный для внешней торговли КНР Малаккский пролив. Закрепление в Южно-Китайском море позволило бы Китаю со временем стать ведущей военной державой в Юго-Восточной Азии, потеснив США.
Решение 12 июля наносит по этим планам удар. В вердикте пяти арбитров сказано, что ни один из участков суши, занимаемых Китаем, не является естественным островом. Значит, Пекин не имеет права претендовать на ИЭЗ, а в ряде случаев даже на территориальные воды. Кроме того, арбитраж отказался признавать юридический статус «линии из девяти пунктиров», которой Пекин описывает свои потенциальные претензии на всю акваторию Южно-Китайского моря. По мнению судей, Китай отказался от всех «исторических притязаний» самим фактом подписания и ратификации Конвенции по морскому праву. Наконец, судьи раскритиковали деятельность по созданию КНР искусственных островов на отмелях (китайские военные превращали их в маленькие базы) по экологическим соображениям. Самое неприятное для Пекина то, что из-за статуса участков суши он не сможет претендовать на ИЭЗ, которая бы покрыла значительную часть акватории. Окажутся под вопросом и планы создания зоны китайской ПВО над значительными участками акватории. Кроме того, Пекин настаивает на интерпретации конвенции, согласно которой деятельность иностранных военных судов в пределах ИЭЗ должна быть ограничена (хотя в самой конвенции об этом нет ни слова), а значит американские военные корабли должны держаться от Южно-Китайского моря подальше или же заходить только с разрешения Пекина. Вашингтон, который конвенцию ООН не ратифицировал, но исполняет, отвергает эту интерпретацию — именно этим объясняются, в частности, участившиеся демонстративные проходы американских военных кораблей возле китайских насыпных сооружений.
Эскалация или уступки?
Решение арбитража нарушает всю стратегию Пекина. Именно поэтому Китай заранее отказался участвовать в процессе, ссылаясь на 298-ю статью Конвенции ООН по морскому праву (страна может отказаться от арбитража, если затронуты ее территориальные претензии по историческим основаниям, хотя самому проведению разбирательства этот отказ воспрепятствовать не может). В последние месяцы на разных площадках китайские представители заявляли, что Китай не считает арбитраж легитимным и не намерен подчиняться его решению. Ту же позицию озвучил после вердикта председатель КНР Си Цзиньпин.
Неуступчивость Китая объясняется не только досадой от тактического поражения, но и внутренней ситуацией. С приходом Си к власти в 2013 году тема Южно-Китайского моря активно использовалась в госпропаганде для укрепления имиджа Китая как сильной страны, а самого председателя как крутого лидера, который может отстоять национальные интересы. Градус эмоций был еще больше взвинчен событиями вокруг арбитража: государственные СМИ и армии онлайн-троллей представляли его как сговор слабых и завистливых соседей с «заморскими дьяволами» из США. Поэтому вердикт стал ударом не только по стратегии Пекина, но и по престижу самого генсека. Учитывая нарастающую социальную турбулентность, а также острую борьбу за власть накануне 19-го съезда компартии в следующем году, это крайне неприятная комбинация. Си Цзиньпин не может позволить себе выглядеть слабым, поэтому в ближайшие месяцы спада в накале риторики ждать не приходится. В то же время к более активным действиям Пекин перейти в ближайшее время не готов: ситуация внутри страны хрупка, в сентябре Китай принимает саммит G20, а избранный недавно президент Филиппин Родриго Дутерте говорит о готовности к компромиссу с КНР в обмен на инвестиции.
Главный вопрос в том, будет ли Пекин готов провести работу над ошибками. В конце концов, именно жесткие действия КНР заставляют все больше стран региона искать покровительства Вашингтона — укреплением связей с США заняты даже недавние противники вроде Вьетнама. В самих США консенсуса по вопросу стратегии в Южно-Китайском море нет, а в случае победы на выборах Дональда Трампа и так не слишком четкая линия поведения Америки может стать совсем непредсказуемой. Если Пекин решит, что виной всех его проблем с соседями являются американцы и надо лишь еще упорнее следовать ранее избранной тактике давления на соседей и укрепления военного присутствия в Южно-Китайском море, ситуация в регионе начнет все больше развиваться по сценарию эскалаций и контрэскалаций, чреватых военными инцидентами. Именно такие инциденты в прошлом нередко вели к серьезным конфликтам. Для России, которая пока довольно умело лавирует между Китаем и важными партнерами в АСЕАН, сценарий столкновений в Южно-Китайском море выглядит как самый опасный. Последствия конфронтации просчитать невозможно, но вряд ли торговая или настоящая война станет основой для устойчивого экономического роста в регионе, который Москва хочет сделать значимым рынком для российской продукции.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в разделе «Мнения», может не совпадать с мнением редакции.
