Угроза не для всех: почему вирус Эбола убивает в Африке, но не в Европе
В конце августа число жертв вируса Эбола в Демократической Республике Конго (ДРК) достигло 2 тыс. человек, и остановить распространение болезни до сих пор не удалось. Эболой пугают, как пугали раньше атипичной пневмонией или птичьим и свиным гриппом. Кажется, что глобализация с ее массовым туризмом и кочующими по мировым столицам экспатами помогает смертоносным инфекциям. Но пример Эбола показывает, как на пути вирусов встают социальные барьеры.
На войне
Болезнь передается людям от диких животных и далее от человека к человеку и в среднем летальна для 50% заболевших. Лекарства нет, вакцины еще не прошли достаточного для констатации надежности количества испытаний, помочь может только поддерживающая терапия. Эбола появилась не вчера: первая вспышка началась в ДРК в 1976 году. Вирус оказался идеален для тропической страны с крайним уровнем бедности и непрекращающимся вооруженным насилием.
История конфликта в ДРК и окружающих ее странах длинна и чудовищна, но в данном случае важны не столько жестокости войны, сколько ее последствия. В стране практически нет асфальтовых дорог, нет технологий учета и массового информирования населения, без которых невозможна корректная эпидемиологическая работа. Люди питаются очень скудно, в их рационе присутствует мясо диких животных, которое служит переносчиком вируса (его естественными носителями, судя по всему, являются летучие мыши семейства Pteropodidae, а они уже заражают шимпанзе, горилл, лесных антилоп и дикобразов). Ну а традиционные погребальные обряды конголезцев предполагают плотный контакт с телом умершего — даже объятия.
Ключом к локализации эпидемии является своевременная диагностика и изоляция больных. Умерших необходимо хоронить, избегая какого-либо контакта с живыми. Даже успешно выздоровевшие могут долго оставаться заразными — ВОЗ рекомендует им воздержание в течение трех месяцев, указывая на риск заразить партнера. Медики при работе с больными должны следовать протоколу для избежания контактов с заразными жидкостями. Мытье рук и дезинфекция обязательны, но они обязательны для всех и всегда. Поддерживающая терапия включает обильное питье либо внутривенное введение жидкости, а также сбалансированное питание. Простые правила, почти автоматически соблюдаемые в жизни современного городского жителя, становятся невыполнимыми в центре вспышки инфекции.
То же касается и контроля заболеваемости. Университет Женевы еще в 2017 году сообщил о разработке достаточно надежной вакцины: она безопасна, сама по себе не может вызывать заболевание, лабораторные испытания на обезьянах прошли очень успешно. Однако, чтобы вакцина стала по-настоящему работающей, а ее действие в масштабе популяции предсказуемым, нужны контролируемые масштабные испытания на людях. Медики должны попробовать различные дозировки, чтобы установить минимально достаточную. Привитых нужно регулярно осматривать, чтобы выявить, на всех ли действует препарат, и наблюдать несколько лет после прививки, чтобы понять, насколько долго сохраняются введенные антитела. Все эти действия не представляют угрозы для испытуемых, однако в стране с необразованным населением, охваченной гражданской войной, они попросту невозможны.
В докладе ВОЗ говорится: «Исследование вакцины, называемой rVSV-ZEBOV, проводилось в 2015 году в рамках испытания, в котором приняли участие 11 841 человек. Среди 5837 человек, получивших вакцину, не было зарегистрировано ни одного случая заболевания Эболой спустя десять или более дней после вакцинации. В то же время среди лиц, не получавших вакцину, через десять или более дней было зарегистрировано 23 случая заболевания». Однако в личных беседах женевские медики отмечают, что этого недостаточно. Строго говоря, они не знают, сколько людей привились дважды, а сколько — ни разу. Вместо стратегии сбора людей в прививочном центре применяется стратегия обхода домов, но и это не гарантирует ни полного покрытия вакцинацией, ни возможности последующего контроля. Вакцинаторы, одетые, как космонавты, вызывают неприязнь, которую иногда сложно преодолеть. Война лишила множество людей домов, а жизнь беженцев проходит в сложных и антисанитарных условиях, замечают «Врачи без границ».
Проблема не ограничивается вирусом Эбола: региональный директор ВОЗ в Африке доктор Матшидизо Моэти пишет, что от кори в ДРК погибло больше людей, чем от Эболы, и почти все жертвы — дети. В стране распространены малярия и ВИЧ.
Fake news в тропиках
И ВОЗ, и волонтерские организации сходятся в том, что ключ к контролю над эпидемией лежит в работе с людьми — образовании, разъяснении. Однако этому препятствует не только традиционный уклад общества и страх перед современной медициной. Африканские политики успешно переняли «лучшие практики» западноевропейских популистов — перед выборами они обвиняли друг друга в намеренном распространении вируса, а одна из партий вообще заявила, что вируса не существует, он выдумка. Это еще более осложнило работу по локализации вспышки: люди отказывались подчиниться правилам карантина, какой карантин, если болезни нет? В результате генеральному директору ВОЗ Тедросу Адханому Гебрейесусу вместо привычной работы по организацию вакцинации пришлось вести переговоры с лидерами различных группировок и уговаривать их не спекулировать на эпидемии в своей политической борьбе, ведь умирают люди, о которых политики на словах заботятся.
В Швейцарии, ученые и волонтеры которой активно участвуют в борьбе с эпидемией, единственный прибывший в страну больной содержался в специальном боксе в университетском госпитале в Женеве, выжил и находился под наблюдением после выздоровления. В ДРК, где даже общая численность населения неизвестна, а дети умирают раньше, чем их успели зарегистрировать, надеяться на установление контроля над болезнью пока не приходится.
