Инновации «с улицы»: как добровольцы помогают создавать технологии
На форуме «Открытые инновации», завершившемся в Москве, много раз возникала, не будучи напрямую названной, тема идеологии открытых инноваций. Совпадение названий тут случайно, однако содержательная связь есть. Например, проект вакуумного транспорта Virgin Hyperloop One, о котором рассказал один из его инвесторов Зиявудин Магомедов, возник потому, что четыре года назад Илон Маск выложил в открытый доступ расчеты по созданию транспортной системы, позволяющей двигаться по земле со скоростью 1200 км/ч. Да и сам Virgin Hyperloop One планирует не столько строить, сколько выступить поставщиком интеллектуальной собственности, так что желающие построить «пневмопочту» смогут дополнить имеющиеся технологии своими. Технологический визионер Митио Каку говорил о том, что потребители смогут влиять на производителей товаров и посредников, по сути становясь участниками процесса производства. Так почему Илону Маску не жалко патентов и как индустрии относятся к вмешательству клиентов в свои дела?
Охота на идеи
Термин «открытые инновации», введенный в 2003 году профессором Генри Чесбро из Калифорнийского университета в одноименной книге, означает «парадигму, которая предполагает, что компании могут и должны использовать не только внутренние, но и внешние идеи, разработки и пути на рынок для улучшения своих технологий». Говоря проще, иногда пришедшие с улицы добиваются больших успехов в решении сложных технологических задач, чем умники, сидящие в закрытых корпоративных исследовательских центрах на хорошей зарплате. Только профессор Чесбро предложил из-за этого не расстраиваться, а строить новые взаимодействия, когда умники поощряются за поиск инноваций вне компании, а в ее пределах вообще совместно используют сотрудников своих НИОКР-центров в зависимости от того, где возникают свободные ресурсы.
Бизнес-школа Университета Пенсильвании теперь рассказом об успехах открытых инноваций в NASA вдохновляет своих студентов: «Доктор Джеффри Дэвис и его команда в NASA занимались проблемами здоровья человека во время длительных космических полетов — всего их интересовало 45 различных тем — от потери костной и мышечной массы до очистки воды и сохранения еды. Но многие из них нельзя было решить силами его сотрудников, особенно в стесненных финансовых условиях. Когда масштабы сокращения бюджета стали ясны, Дэвис понял, что не только его группе, но и всему космическому агентству пора кардинально менять подход к инновациям. За следующие пять лет он помог внедрить культуру «открытых инноваций» не только в своем подразделении, но и во всем агентстве». Да, чудесным образом ряд задач космического масштаба оказались решены людьми, не имеющими никакого реального опыта космических исследований, через экосистему открытых инноваций.
Пожалуй, самое удивительное в этой с виду слишком простой идее — то, что она работает. NASA смогло с привлечением внешних ресурсов сдвинуть с места многие задачи. Лучший алгоритм для предсказания вспышек на Солнце предложил вышедший на пенсию радиоинженер. А оптимальное содержимое аптечки космонавта для будущих длительных полетов рассчитали совместными усилиями нескольких тысяч программистов — профессионалов и любителей — со всего мира.
Помощь посторонних
Однако истории успеха есть не только в космосе, но и на Земле, и часто они выглядят завораживающе просто и хитро. Проблему разлива нефти у побережья Аляски при аварии танкера Exxon Valdez решил не нефтяник, а строитель. Нефть, разлившуюся в результате аварии в 1989 году, не могли собрать почти 20 лет, пока не было принято решение объявить конкурс вне нефтяной индустрии. Дело в том, что из-за низких температур нефть стала очень вязкой, и ее не брали ни горячая вода, ни химические вещества. Джон Дэвис ничего не знал о нефти, но он умел заливать бетон и знал, что его нужно встряхивать, чтобы он не затвердел (и для этого используется специальное пневматическое оборудование). Он подумал, что нефть может быть подобна этому бетону, — и не ошибся. Проблема была решена, а Дэвис получил $20 тыс. Сходным образом — по модели бетономешалки — была решена проблема перевозки нефти в танкерах при низких температурах.
Nivea, собрав жалобы потребителей на оставляющие белые и желтые следы дезодоранты, попросту вернулась к тем же потребителям и собрала среди них в соцсетях лайфхаки о том, как они с этими пятнами борются. Так коллективный разум позволил им выпустить на рынок непачкающий дезодорант, не проводя глубинных научных исследований.
В гибком мире ИТ-бизнеса идея может быть решением сама по себе: Business Insider рассказывает, что большая часть механизмов Facebook — лайки, чат, лента, возможность модифицировать фото профиля радужным или другим флагом — были придуманы не внутри компании, а на хакатонах — неформальных встречах программистов, проходящих в формате мозгового штурма (это гибрид слов hack и marathon).
Наконец, открытым инноватором, возможно, стали уже и вы, сами того не подозревая. Идея Павла Дурова дать возможность пользователям делать стикеры и боты для Telegram — типичный пример такого подхода. Пользователи самостоятельно и безвозмездно развивают мессенджер.
Возвращение к пройденному
Модель открытых инноваций отличается от модели open source тем, что не предполагает обязательного отказа от интеллектуальной собственности. Компании, объявляющие открытый конкурс, оставляют за собой право патентовать найденные решения ровно так же, как они бы сделали это, будь автором разработки их сотрудник. Это отличие важно для частных компаний, но NASA и здесь пошло дальше других, открыв для публики и свою базу патентов. Зачем? Такой подход со стороны государственного агентства стимулирует частные космические инициативы и одновременно сильно повышает их качество и компетентность: ведь в их распоряжении все наработки ученых NASA, нужно только уметь ими воспользоваться.
Концепция открытых инноваций отнюдь не обесценивает роль экспертного знания, как это может показаться на первый взгляд. Она лишь подтверждает старую истину: никто не может знать все на свете (и как раз ученые лучше других представляют себе масштабы собственного незнания). Более того, в каком-то смысле открытые инновации делают шаг назад — в историю. Наука XXI века очень сложна и специализирована, никто больше не занимается и физикой, и богословием, как Исаак Ньютон. Движение в сторону специализации вызвано не только взрывным ростом количества знаний о мире, но и надеждой на то, что узкий специалист глубже понимает проблему и лучше подкован для ее решения.
Оказалось, однако, что не всегда можно угадать, какую именно область знаний более эффективно использовать для решения поставленной задачи. Так проблемы оказываются отрезанными от компетенций рамками области исследований, а в случае промышленности — еще и стенами НИОКР-центра и законодательством об интеллектуальной собственности. И для преодоления этих стен приходится вернуться к модели, использованной в 1714 году британским парламентом для разработки метода определения географической долготы (читай — изобретение точных часов) — назначить награду £10 тыс. любому, кто придет к ним с решением.
