Правило Ротенберга: как принимали самый скандальный закон осени

Автор законопроекта единоросс Владимир Поневежский (Фото: РИА Новости)

За «закон Ротенберга» (о компенсациях гражданам и компаниям, имущество которых было отчуждено иностранными судами) в первом чтении проголосовали 233 депутата, против – 202, двое воздержались. Было сделано все для того, чтобы законопроект единоросса Владимира Поневежского был принят как можно быстрее, констатировал депутат от ЛДПР Алексей Диденко.

Скоротечность принятия проекта председатель конституционного комитета единоросс Владимир Плигин объяснил необходимостью защиты прав крымчан. «Сегодня существует объективная угроза вынесения судами политически обусловленных решений в отношении граждан  РФ, в частности, проживающих на территории Крыма, либо имеющих имущество на данной территории», – сказал он, выступая с докладом по этому проекту. Недавно принятые на Украине законы об установлении подсудности споров, возникающих на территории Крыма, свидетельствуют о существовании в настоящее время «объективной угрозы вынесения украинскими судами политически обусловленных решений в отношении россиян», пояснил автор Поневежский.

«Причем тут Украина?» – возразил на это коммунист Николай Коломейцев. «Вы же 23 года воспитывали предпринимателей, что они должны обращаться в лондонские, парижские, стокгольмские суды, и они туда обращаются. По этому закону получается, что мы в принципе можем отменить любое решение. Зачем мы их туда направляли?» – возмущался он. Защиту крымчан можно было бы отдельно прописать в законе, хотя бы ограничить уровень компенсаций, заметил также эсэр Михаил Емельянов. Но совершенно неприемлемо, что этот закон защищает от потерь россиян, которые сделали инвестиции в Западной Европе и США, поскольку «эти господа просто ошиблись и неправильно оценили политические риски».

«Почему мы должны решать какие-то частные проблемы за счет наших граждан?» – обратился к сторонникам инициативы Алексей Диденко. «Граждане готовы мириться с лишениями (рост цен из-за санкций). Почему для них не предусматриваем никакого механизма?» – продолжил депутат. Понятно, говорит он, что закон коснется в первую очередь россиян, попавших в санкционные списки.

Распространенное мнение о том, что законопроект направлен исключительно на защиту узкого круга лиц, владеющего значительными состояниями, не соответствует современным реалиям, возразил Плигин. Кроме того, подчеркивал он, противопоставление владельцев крупного бизнеса и общества контрпродуктивно. Из-за неправомерных решений иностранных судов могут быть утрачены не яхты и виллы, а «конкретные активы, которые работают в том числе на наше государство, и культурные ценности», уточнил зампредседателя конституционного комитета единоросс Дмитрий Вяткин.

Мало того, у россиян, попавших в санкционные списки, и так ничего нет за границей, сообщил Плигин. «Мне бы не хотелось, чтобы хотя бы у кого-нибудь сложилось впечатление того, что якобы эти люди, которые попали в санкционные списки, что-то имеют. Это является абсолютной неправдой. У большинства людей, которые находятся в этих санкционных списках, никогда ничего не было за границей, и они никаким образом с заграницей не связаны, за исключением того, что они выполняли свои государственные функции», – сказал депутат.

Думская оппозиция настаивала на том, что в бюджете нет денег на компенсации, предусмотренные скандальным проектом. «Сегодня все СМИ пестрят тем, что тут аттракцион щедрости. Люди, которые уже многократно вывезли [капиталы] из РФ, мы им опять [даем деньги] из бюджета», – сказал Коломейцев. Денег в бюджете нет даже на беженцев из Донецка и Луганска, добавил эсэр Олег Нилов.

Сторонники резонансной инициативы призывали возмущенных депутатов внимательнее читать текст законопроекта и «не передергивать». Вяткин предложил депутатам, у которых есть замечания к тексту, направить в комитет свои поправки ко второму чтению, «а не сыпать штампами и раздувать страхи на потребу публике и СМИ».

Представитель Минфина рассказал РБК, что законопроект поступал в ведомство для оценки только на ранней стадии подготовки – оценку последней редакции Минфин не делал. «Больших рисков для бюджета пока не видим в силу отсутствия прецедентов. Если проект превратится в федеральный закон – будем его выполнять», – сказал представитель ведомства.

Источник в правительстве пояснил, что законопроект не встретил открытого возражения в правительстве прежде всего в силу своей бессмысленности и неработоспособности. «Вокруг него больше негативного шума, чем реального ожидания какого-то эффекта. Законопроект не гарантирует компенсации за нарушение законодательства другой страны. Не гарантирует он и компенсации убытков. Его скорее воспринимают как извинительную норму. Аргументом же для каких-либо компенсационных платежей из бюджета может быть только решение российского суда».