"Мы, по сути, и есть Россия". Репортаж из Донецка

Фото: AP

У входа в здание администрации Донецка - пирамиды из шин с надписями: "Тимошенко – *****", "Яценюк – гамно", "Бандэра – эра банд". Поверх шин – бухты колючей проволоки. Перед баррикадами – нарядные митингующие, за баррикадами - люди в масках, у многих в руках железные пруты и бейсбольные биты.

К администрации меня ведет Елена Блоха. Главный редактор муниципальной газеты горсовета Донецка, она по совместительству исполняет обязанности помощника вице-мэра города Сергея Богачева.

"Две недели у нас проходили митинги, – вспоминает Блоха. – Самый массовый случился в начале марта, тогда областную администрацию захватили впервые. Захватом руководил некий Павел Губарев, его 1 марта на митинге избрали губернатором". Власти очистили администрацию быстро и так же стремительно ее освободили после второго захвата, который случился 3 марта.

Павел Губарев был задержан сотрудниками Службы безопасности Украины, ему предъявили обвинение по нескольким статьям, в том числе за призывы к сепаратизму, и посадили в СИЗО Киева.

"После того как Губарева в городе не стало, – продолжает Блоха, – митинги проходили с переменным успехом, ни шатко, ни валко". "Люди, конечно, захватывали здание прокуратуры, даже Ворошиловский отдел милиции штурмовали: у нас же милиция с народом, она не препятствует, – говорит она. – После того как наших солдат внутренних войск, приезжавших на помощь в Киев, унижали, они не хотят идти на жесткие меры в конфликте между властью и народом. Офицерский состав, младший рядовой состав не хотят воевать против своего народа, это правда".

Когда в воскресенье на здание областной администрации пошла толпа, милиция просто разошлась в разные стороны. Сторонники присоединения к России собрались на призывы в интернете и, помимо здания обладминистрации, захватили управление СБУ по Донецкой области. С балкона администрации они провозгласили "Донецкую народную республику".

Решение взять курс на отделение от Украины и объявить о суверенитете было принято в зале, где обычно собирался донецкий облсовет. Региональные парламентарии в голосовании участия не принимали (они покинули обладминистрацию), так что митингующим пришлось выбирать из своего состава собственных "народных депутатов".

Попыток захватить городскую администрацию активисты не предпринимали. "Мэр выбирается народом, а губернатор назначается президентом. В данном случае губернатор Сергей Тарута был назначен исполняющим обязанности президента Украины Александром Турчиновым, которого Донецк не признает. А из Таруты сделали врага народа: он далек от политики, у него свой бизнес – металлургия, ему должность губернатора на фиг не нужна", – говорит Елена.

Отношение к новым властям она описывает так: "После того как в Киеве и в западных областях захватывали административные здания, на площадь выводили чиновников и ставили на колени, здешние люди возмутились: "Как так? Мы кричим, а вы Донбасс не слышите! Если вы не хотите нас слушать, мы придем и сами поставим свою народную власть, мы заставим себя уважать!"

Указывая на площадь, заполненную народом, Елена поясняет: "Народ здесь очень сильно накручен. Они считают, что все врут и искажают правду. Все очень нервные стали. В ночь с воскресенья на понедельник проходили переговоры между сепаратистами и властью, и только личное вмешательство Рината Леонидовича Ахметова помогло не допустить штурма".

Богатейший человек в стране, состояние которого Bloomberg оценивал в 2013г. в 22,3 млрд долларов, Ахметов всегда считался близким отставленному президенту Виктору Януковичу. После Майдана он старался держаться в тени. В ночь на 8 апреля, когда протестующим стало понятно, что революции не будет и им следует опасаться штурма, Ахметов приехал к оцепленному зданию обладминистрации и с присказками и матюками уговорил "сепаратистов" отправить переговорщиков к вице-премьеру Виталию Яреме. И.о. президента Турчинов в каждый мятежный город командировал по силовику, и командовать зачисткой Донецка должен был этот бывший начальник УБОП. Вместе с переговорщиками к Яреме поехал и сам Ахметов.

"Терпение у людей лопнуло"

Из динамиков на площади разносятся советские песни военных времен "Вставай, страна огромная" и "Где же вы теперь, друзья-однополчане". Журналистов в здание администрации пускают неохотно. Мне помогает пройти внутрь Мирослав Руденко, один из командиров "народного ополчения Донбасса". Поверх свитера на Руденко майка с надписью "Свободу Павлу Губареву!"

На двери администрации наклеен плакат: "Лучше быть средним классом в России, чем рабом в Европе". Внутри здания - окна, заклеенные белой бумагой, аптечный пункт, столовая. В комнатах беспорядок, часть входов на этажи закрыта патрулями самообороны. Типичное административное помещение заполнили люди, никогда административной работой не занимавшиеся: бывшие бойцы "Беркута", шахтеры, средней руки предприниматели. Есть даже кинолог.

Сам Руденко – историк по образованию. Он уверен, что жители Донецка имеют отношение больше к России, чем к Украине: "Ни Бандера, ни Шухевич никогда не были нашими героями. Они были пособниками Гитлера, приходили к нам с фашистами, мы генетически не можем их принять. Когда по Киеву, матери городов русских, идет факельное шествие бандеровцев, когда Майдан кричит: "Москаляку на гиляку", мы понимаем, что это впрыскивается национализм, а нам этого не надо. Мы каждые выходные ходили на митинги, требовали федерализации и референдума. Люди ехали сюда за свой счет. Администрация на шахтах говорила: "Не ходите, будем увольнять".

Руденко был на площади в воскресенье, когда захватывали администрацию. По его словам, все случилось спонтанно: "Терпение у людей лопнуло. Мы зашли, поскольку понимали, что другого шанса у нас не будет. Людей довели, понимаете? Довели тремя месяцами Майдана, игнорированием голоса с Юго-Востока. Когда говорят, что ты "титушка", быдло".

По лестницам ходят люди в деловых костюмах, в руках – оргтехника. "Сотрудники администрации свое добро выносят, – поясняет Мирослав. – Чтобы они дальше могли работать". Неожиданно вход в здание блокирует патруль. "Здание закрыто на двадцать минут! Никто не выходит, кроме работников кухни!" – кричит юноша лет девятнадцати. На нем синий комбинезон, оранжевая каска. На шее болтается желтый противогаз.

"Говорят, на улице провокаторы драку устроили, чтоб милиция пришла", – переговариваются в толпе, ждущей разрешения на выход из здания. "Милиция отошла, готовит штурм. Они пока на него не решились, но все может быть. Мы готовы, нам отступать некуда", – комментирует Руденко.

"А мне сейчас позвонили из города Доброполье. Сказали, туда пригнали бронетехнику, охраняют ее какие-то неизвестные. Поговорить с ними невозможно: как только к ним подходят, начинается драка", – говорит сорокалетний инженер-механик Сергей Заряшко, один из тех, кто находится в здании с прошлого воскресенья.

Надежда на Януковича и Путина

Вечером на очередное заседание собирается "временное правительство" самопровозглашенной "Донецкой народной республики". Два десятка журналистов, допущенных внутрь здания, поднимаются в зал заседания на одиннадцатом этаже пешком: несколько лифтов заблокированы обрезками железных труб.

Заседание ведет Денис Пушилин, член "временного правительства". Вместо шести часов вечера оно начинается на полтора часа позже. За круглым столом, утыканным микрофонами, под красно-сине-черным триколором с орлами и надписью "Донецкая республика", сидят преимущественно мужчины лет сорока-пятидесяти. "У нас коллегиальный орган, нет единого лидера, – начинает свою речь Кушилин. – Положение опасное, лидеры у нас пропадают, есть такой момент. Если сейчас кто-то из нас исчезнет, дело продолжат остальные".

Он объясняет, что власть идет с "временным правительством" на диалог: "Нам сделали некоторые предложения, я не хочу их пока озвучивать. Скажу одно: мы не имеем права принимать решение, не посоветовавшись с людьми, которые стоят на площади". "Ожидаем ли мы штурма сегодня? – спрашивает сам себя Кушилин и тут же отвечает: – Конечно, ожидаем. Поступают уверения, что его не будет, но мы должны быть бдительны".

Через минуту один из членов "правительства" зачитывает обращение городских жителей: "Мы не сепаратисты, мы бьемся за будущее наших детей, против этнического геноцида и нового холокоста на территории Донецкой области, поскольку у власти в Киеве находятся наследники и продолжатели тех же сил, которые в 1941 году уничтожали мирное население Донбасса".

Дальше речь идет про "языковой и этнический геноцид" и следует пересказ расходящихся по социальным сетям слухов о том, что "появились, разгрузились и стали двигаться в сторону Луганска и Донецка колонны бронетехники". По словам Кушилина, уже три страны признали независимость Донбасса. Какие именно, он не уточнил.

Рядом с Кушилиным сидит сорокалетний Владимир Митякин, отвечающий в новом "правительстве" за финансы и экономику. Еще не так давно он занимался бизнесом – производил силикатный кирпич, а еще работал в силовых структурах и был хорунжим в казачьем полку Макеевки. Потом стоял "плечом к плечу на площади вместе с Пашей Губаревым", а когда Губарева арестовали, стоял уже без него.

На вопрос о будущем бюджете "республики", за который он должен отвечать, Митякин отвечает уклончиво: "В данный момент бюджет не подбит, подсчет не проведен". Больше всего Митякин надеется на помощь России: "Чтобы нас хотя бы защитили. Если переговоры Владимира Путина с Виктором Януковичем увенчаются успехом, то мы будем жить". На вопрос, страшно ли ему сейчас, Митякин, недолго подумав, отвечает утвердительно.

Накануне и.о. главы МВД Украины Арсен Аваков выдвинул пророссийским активистам, захватившим административные здания в Луганске и Донецке, ультиматум: или они в течение 48 часов вступят в переговоры с Киевом для политического разрешения кризиса, или власти прибегнут к силе.

Светлана Рейтер