В угоду компромиссам: чем завершился саммит Евросоюза
За время саммита, который завершился в пятницу, 20 марта, главы европейских государств и правительств успели обсудить широкий спектр внешних (украинский кризис, «Исламское государство») и внутренних (экономика, энергетика) проблем. О ключевых болевых точках дискуссий, проходивших в закрытом режиме, можно судить по отличиям итогового документа от черновика, обнародованного порталом EurActiv на этой неделе еще до начала саммита (.pdf). В черновике на месте некоторых вопросов (санкции против России и борьба с исламистами) стоял пропуск. Итоговый документ отличается от ранней утечки не только заполнением пропущенных пунктов, но и изменением в формулировках (в частности, по вопросу Энергосоюза).
Россия и Украина
Как и ожидалось, Брюссель изъявил желание привязать санкционный режим против России к выполнению минских соглашений. Ранее на этой неделе источники EUobserver в европейской дипломатии сообщали, что секторальные санкции, введенные в июле и расширенные в сентябре 2014 года, сохранятся до конца года, когда должна быть завершена утвержденная в Минске программа деэскалации конфликта. Интрига заключалась в том, продлят ли главы ЕС их действие заранее, то есть сейчас (что Кремль расценил бы как провокацию), или будут ждать «до последнего момента» — до июньского саммита ЕС, последнего перед истечением срока санкций (31 июля).
Если судить по финальной резолюции, победу одержал второй, умеренный вариант: «Европейский совет согласен с тем, что длительность ограничительных мер против России должна быть явственно привязана к полному выполнению минских договоренностей, учитывая, что это ожидается лишь к 31 декабря 2015 года. Соответствующие решения будут приняты в ближайшие месяцы».
Как пишет Financial Times, такая формулировка стала компромиссом между «ястребами» и «голубями» в рядах европейских стран. С одной стороны, лидеры ЕС де-факто продлили секторальные санкции заранее, хотя могли потерпеть до июня. С другой — продлили только на пять месяцев вместо стандартного в таких случаях года, на чем могли бы настоять сторонники «жесткой линии». Тот факт, что одним из архитекторов этого компромисса выступил глава Европейского совета и экс-премьер Польши Дональд Туск, которого западные СМИ называют одним из лидеров «ястребов», говорит о том, что это серьезная уступка именно с их стороны.
Отдельным пунктом составители резолюции вывели проблему Крыма. «Европейский совет по-прежнему осуждает незаконную аннексию Крыма и Севастополя Россией и продолжит проводить в жизнь политику непризнания», — гласит документ. Канцлер ФРГ Ангела Меркель высказалась на этот счет более детально. По ее словам, санкции в связи с крымскими событиями (часть персональных санкций и торговые и инвестиционные ограничения в отношении Крыма) могут быть сняты только после «поворота аннексии полуострова вспять» и никак не увязаны с выполнением минских соглашений.
Неизменным в сравнении с опубликованным черновиком остался пункт о «противодействии российской пропаганде и дезинформационной кампании». Европейский совет призвал к созданию в ближайшее время рабочей группы, которая должна будет к июньскому саммиту сформулировать детальный план действий. Ответственность за разработку «контрпропаганды» лежит на главе европейской дипломатии Федерике Могерини.
Борьба с исламистами
Целиком в черновике отсутствовало детальное описание противодействия исламскому экстремизму. В нем было лишь обозначено обсуждение ситуации в Ливии, где боевики «Исламского государства» (ИГИЛ) фактически открыли отдельный фронт. 18 марта, накануне саммита, произошел масштабный теракт в Тунисе. Официальная позиция Брюсселя по итогам саммита изложена в двух кратких абзацах: «Европейский совет осуждает атаку на туристов в тунисском музее и скорбит вместе с семьями погибших, Евросоюз выражает готовность интенсифицировать сотрудничество с Тунисом по борьбе с терроризмом «для поддержки молодой многообещающей демократии в этой стране».
Теракт произошел в среду, 18 марта, в музее Бардо в предместье тунисской столицы. Двое нападавших, одетых в камуфляж, обстреляли туристический автобус, затем вошли в здание музея, расстреляли нескольких посетителей и взяли других в заложники. В тот же день в ходе спецоперации тунисские силовики ликвидировали обоих террористов и освободили заложников. Спустя сутки представители ИГИЛ взяли на себя ответственность за организацию теракта. Всего на данный момент, не считая нападавших, известно о 21 погибшем, 18 из них были иностранными туристами.
Заявление ИГИЛ о причастности к теракту связало произошедшее с недавней инфильтрацией боевиков-исламистов в соседнюю Ливию. Еще прошлым летом террористы воспользовались неразберихой в стране в условиях гражданской войны и захватили прибрежный город Дерна. Заявил же о себе «ливийский филиал» ИГИЛ в феврале, организовав показательную казнь 21 заложника. В тот же день Италия закрыла свое посольство в Ливии и начала активно лоббировать создание миротворческой миссии ООН.
В итоге об отправке международного контингента речь пока не идет. Как отметил на заключительной пресс-конференции Дональд Туск, первоочередной задачей сейчас является прекращение огня и создание в Ливии коалиционного правительства народного единства, с которым и будет работать Брюссель. «Без режима прекращения огня у нас нет шансов стабилизировать ситуацию. Краткосрочного решения ливийской проблемы пока нет», — добавил он. В конце марта Италию, Мальту и Тунис должна посетить Федерика Могерини, и Туск выразил желание присоединиться к ней в этом турне.
Сама Могерини ранее в пятницу не исключила возможности военной операции против исламистов, но и здесь все упирается в прекращение гражданской войны и формирование коалиционного правительства. «Европа сейчас рассматривает все возможные пути поддержки, даже в вопросе безопасности, будущего правительства единства», — рассказала она, добавив, что под темой безопасности она подразумевает военную приграничную операцию и помощь Ливии в налаживании полицейской и судебной систем.
Энергетический союз
Энергетика стала основной внутриевропейской темой саммита (которая, впрочем, была невозможна без обсуждения роли России). В конце февраля Еврокомиссия представила проект создания «союза, подобного Европейскому объединению угля и стали», и саммит ЕС в принципе одобрил этот проект, но с оговорками. Финальное заявление почти дословно повторяет обнародованный EurActiv черновик: Европейский совет поддерживает ускоренное развитие газотранспортной инфраструктуры внутри ЕС, обновление энергетического законодательства, создание более гибкого рынка энергии. Однако в документе оказался иначе представлен спорный вопрос о заключении газовых контрактов странами ЕС со сторонними поставщиками, такими как Россия или Норвегия.
В черновике предлагалось «повысить прозрачность газового рынка путем проверки соглашений со сторонними поставщиками на соответствие законам ЕС, основываясь на предписаниях Еврокомиссии». В окончательной версии Европейский совет поменял приоритеты местами, призвав «обеспечить соответствие этих контрактов законам ЕС путем повышения их прозрачности». Упоминание Еврокомиссии из этого пункта исключено — это означает, что лидеры ЕС пока не достигли компромисса по вопросу усиления надзорных полномочий комиссии. По мнению замдиректора исследовательской фирмы E3G Джонатана Гавенты (его приводит EurActiv), Европейскому совету на данном этапе и не требовалось полностью соглашаться с предложениями Еврокомиссии, тем более что некоторые национальные правительства видят в них посягательство на внутренние дела. Детали в любом случае будут выработаны потом.
Изначальное предложение Еврокомиссии предоставить ей право блокирования сделок вызвало резкую критику со стороны «Газпрома», представитель концерна Сергей Куприянов назвал это «внедрением директивного управления».
Заморозив ситуацию вокруг «волюнтаризма» Еврокомиссии, Европейский совет добавил в финальную резолюцию новый пункт о сотрудничестве со странами-производителями и странами-транзитерами энергоносителей, «чья роль продолжает расти». Документ предлагает использовать «все внешнеполитические инструменты» для создания стратегического партнерства с этими государствами, с акцентом на энергобезопасности, не нарушая права стран — членов ЕС на собственную добычу. Поскольку энергетическая безопасность для Брюсселя сейчас почти синонимична диверсификации поставок, это может означать, что Европа готова любой ценой развивать партнерство с другими поставщиками, чтобы ослабить свою зависимость от российского газа.
