В финальную версию закона о семейно-бытовом насилии вписали примирение
Из документа исчезли гражданские браки и расстояние в охранном ордере
Общественные и некоммерческие организации, занятые профилактикой семейно-бытового насилия, обязаны будут содействовать примирению жертвы насилия с его виновником. Также они должны выяснять и устранять причины насилия, проводя индивидуальную работу с нарушителями. Об этом говорится в подготовленной группой депутатов и сенаторов итоговой версии законопроекта о семейно-бытовом насилии, с которой ознакомился РБК. Позднее она была опубликована на сайте Совета Федерации.
Глава верхней палаты Валентина Матвиенко заявила, что с законопроектом до внесения в Госдуму могут ознакомиться все заинтересованные стороны, общественные организации, представители Русской православной церкви и те, кто критиковал документ. «В течение двух недель они могут представить свои замечания», — сообщила она.
Какая защита предлагается жертвам насилия
Согласно законопроекту, в профилактике и помощи пострадавшим от семейно-бытового насилия должны участвовать полиция, прокуратура, общественные организации, омбудсмены, органы власти, медицинские и другие учреждения. Участники процесса должны не только бороться с последствиями насилия, но и предупреждать его. Услуги по защите жертв насилия должны предоставляться вне зависимости от того, возбуждено ли уголовное дело, если насилие продолжается или есть угроза его повторения.
Поводом для профилактики насилия сможет стать заявление пострадавшего, обращение людей, узнавших о факте насилия, сведения органов власти, решение суда и так далее. Эти жалобы и заявления должны рассматриваться госорганами незамедлительно, отмечается в законопроекте. Для потенциальных нарушителей предусмотрены профилактические беседы, помощь при социальной адаптации, профилактический учет, защитные предписания и другие меры.
В законопроекте сохранилось понятие защитного ордера. Если закон будет принят, такой ордер будут выдавать пострадавшим от семейно-бытового насилия и тем, кому оно угрожает. Предписание, или защитный ордер, будет выноситься по согласию жертвы или ее законных представителей. Ордер запрещает нарушителю вступать в любые контакты с пострадавшим лицом, в том числе по телефону или через интернет, и выяснять его местонахождение. Предписание действует в течение 30 суток, его действие можно будет продлить до 60 суток.
Если у выписавшего ордер сотрудника полиции есть подозрение, что предписание не остановит нарушителя, он может обратиться в суд за судебным защитным ордером. Судебное предписание можно продлевать на срок до года. По нему суд может обязать нарушителя пройти специальную психологическую программу, покинуть место совместного жительства с пострадавшей или пострадавшим и передать жертве ее имущество и документы.
Проект предусматривает конфиденциальность как пострадавших от насилия, так и нарушителей закона.
Как изменился документ
Авторы законопроекта определяют семейно-бытовое насилие как действие или бездействие, которое причиняет или содержит угрозу причинения физического, психического страдания или имущественного вреда и не содержит признаки иных правонарушений. По данным «Коммерсанта», Кремль настаивал на исключении из законопроекта описания нескольких видов семейно-бытового насилия. Но в финальной версии эти положения сохранились.
В законопроекте подчеркивается, что помощь пострадавшим от насилия может оказываться только по их согласию, если речь не идет о несовершеннолетних и недееспособных. Изначально такой нормы не было.
Из финальной версии исчезли положения о некоторых категориях лиц, отмечает адвокат Ольга Гнездилова. Из списка тех, кто может подвергаться насилию, исключены бывшие партнеры. «Остались только бывшие супруги, но нет тех, кто разорвал отношения, — отметила она. — А по делу Валерии Володиной, например, мы знаем, что ее преследовал именно бывший бойфренд».
Также из описания защитного ордера исключили норму, ограничивающую расстояние, на которое нарушитель может приближаться к жертве. «Сначала было 50 м, потом десять, сейчас вообще нет расстояния», — сказала Гнездилова.
За законопроект и против него
Соавтор законопроекта депутат Оксана Пушкина сказала РБК, что считает дискуссию вокруг документа ожидаемой и нормальной. Авторы надеются, что противники законопроекта смогут обсудить необходимые правки ко второму чтению. А у представителей Госдумы есть свои претензии к его нынешней версии.
«Считаем важным особое внимание уделить определению семейно-бытового насилия, так как в предложенной редакции полностью исключаются из-под действия закона все виды физического насилия, потому что данные виды насилия всегда содержат в себе признаки административного правонарушения или преступления, — отметила Пушкина. — Также необходимо уточнить субъектный состав лиц, подвергающихся семейно-бытовому насилию: в указанной формулировке отсутствует упоминание о парах, которые совместно проживают и ведут совместное хозяйство, но не связаны официально». Это важно, так как до 12% семей живут длительно в незарегистрированном браке, а почти 30% проживали совместно и вели совместное хозяйство до заключения официального брака, заметила депутат.
Особое внимание она предложила уделить санкциям за несоблюдение защитного и судебного защитного предписания. «Предложенные меры, как показала практика после декриминализации побоев, безрезультатны, — считает Пушкина. — Штраф от 1000–3000 руб. — это бездейственная санкция для такого рода правонарушения, нарушителю проще будет заплатить и избить жертву снова либо не платить вообще, потому что денег нет».
Претензии есть и у юристов. Одна из главных проблем законопроекта в нынешней редакции в том, что его основная цель — это защита семьи, а не максимальное обеспечение безопасности пострадавшей или пострадавшего, считает Гнездилова. Прописанная в документе норма, что общественные организации должны способствовать примирению сторон, может противоречить не ратифицированной в России Стамбульской конвенции, указывает адвокат.
«Кроме того, документ не распространяется на ситуации, которые содержат признаки административного правонарушения или уголовного преступления, — отметила юрист. — Это плохо, потому что пострадавшие не получают защитного предписания, которое могло бы предотвратить более тяжкие преступления». Также защитные предписания не будут выдавать тем, кому угрожают убийством, и это проблема.
Вопросы у юриста вызвало и то, что судебный ордер может быть выписан только по заявлению полицейского. По мнению Гнездиловой, нужно, чтобы за ним могли обращаться и сами пострадавшие. «В несудебном защитном ордере нет запрета на пребывание в общем помещении, — уточнила Гнездилова. — Это не очень хорошо, потому что пребывание вместе чревато причинением нового вреда, а бумага не послужит серьезным сдерживающим фактором».
Ранее о поддержке законопроекта о семейно-бытовом насилии заявил секретарь генсовета «Единой России» Андрей Турчак. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, отвечая на вопросы журналистов, отметил, что Кремль не занимается проблемой домашнего насилия, хотя таковая существует.
Реакция на закон
Разработка законопроекта о семейно-бытовом насилии вызвала бурное обсуждение и в том числе протесты. В конце ноября в московском гайд-парке в Сокольниках состоялся согласованный митинг движения «Сорок сороков» в защиту традиционных ценностей против законопроекта о семейно-бытовом насилии. Через несколько дней в центре столицы состоялся митинг сторонников законопроекта, организованный правозащитницей Аленой Поповой и блогером Александрой Митрошиной. Соавтор законопроекта депутат Госдумы Оксана Пушкина обратилась в полицию из-за поступающих авторам документа угроз.
Это не первая попытка разработать закон о домашнем насилии. Впервые соответствующий законопроект был внесен в Госдуму в 2016 году, но тогда он не прошел первое чтение. До 2017 года побои в отношении близких лиц фигурировали в ст. 116 Уголовного кодекса, но два года назад был принят закон о декриминализации побоев в семье, разработанный сенатором Еленой Мизулиной. Он перевел побои близких родственников из разряда уголовных преступлений в административные правонарушения в случаях, когда такой проступок совершен впервые. Тогда Мизулина утверждала, что возможность уголовного наказания за побои родственников может нанести непоправимый вред семейным отношениям.
