Три перемены 2015 года: что будет с обществом и властью

Фото: Из личного архива

События 2014 года, прежде всего конфликт вокруг Украины, в историческом масштабе не так уж велики. Но общество уже начало платить за них цену, и это заметно изменит траекторию политического развития России в ближайшие годы.

История вместо стабильности

В 2014 году в жизнь россиян вернулась история. Сегодня преследование «Пусси Райот», борьба за Химкинский лес, даже зимние послевыборные протесты 2011–2012 годов представляются уже небольшими эпизодами из «мирной жизни». Тем труднее сравнивать этот год с относительно спокойным первым десятилетием нового века. Что мы обсуждали в 2006 году – кто может вспомнить? Масштабы событий 2014 года несопоставимо больше: и по последствиям, многие из которых все еще скрыты за горизонтом будущего, и по тому, насколько глубоко они перепахали российское общество.

В начале года россияне стали заинтересованными зрителями триумфальной зимней Олимпиады и неожиданного присоединения Крыма, затем ожесточенная пропаганда перенесла их в центр Великой Отечественной войны, а потеря стоимости рублевых накоплений в конце года превратила из зрителей в огромную массовку.

Неслучайно и президент сместил фокус своих рассуждений об истории с Великой Отечественной войны сначала на столетний юбилей Первой мировой (ставшей концом векового порядка), а потом и на эпизод крещения князя Владимира в Корсуни. Эпос, в который теперь власть помещает страну, стал серьезнее, шкала событий требует размаха в тысячелетие. Истории XX века, о трактовке которой спорили в 2000-е, уже недостаточно для новой «героической эры».

Однако на поверку масштабы событий 2014 года велики лишь в сравнении с предыдущим десятилетием, когда стабильность, а не героизм, провозглашалась главной ценностью государства. И «нацизм» на Украине совсем не дотягивает до того зла, которое победили деды и прадеды современных россиян, украинцев и других жителей постсоветских государств. И присоединением Крыма не «сбалансировать» распад СССР; не поставить его в один ряд и с разделами Европы, в которых принимали участие цари и генсеки. И даже противостояние с США далеко от ужаса холодной войны. «Свершения» 2014 года не являются судьбоносными ни для мира, ни для самой России. Но цена, которую уже начали платить россияне за эту попытку вернуться в историю, может оказаться весьма высокой. И главные изменения, произошедшие с Россией в уходящем году, еще только начинают проявляться.

Лучше с открытыми глазами встречать крутой исторический поворот, в который вошла страна. В этих условиях любые прогнозы опираются на слабые основания и становятся формулировкой либо страхов, либо желаний и надежд прогнозистов. Но можно отметить важные структурные сдвиги, способные повлиять на развитие России в наступающем году.

Так больше жить нельзя

Первым изменением может стать более активное участие населения в политике. Основные сдерживающие факторы – прежде всего высокий уровень доходов и мобилизующая пропаганда – во многом исчерпали себя. Сейчас внимание многих сосредоточено на предстоящей акции в поддержку Алексея Навального, однако в регионах и сейчас уже увеличивается число и многолюдность протестов по разным поводам, от закрытия предприятий до нарушений на муниципальных выборах. «Заливать» эти протесты деньгами будет все труднее. К тому же украинский пример – в любой его трактовке и любая его часть – может помочь снятию многих барьеров и табу в отношении общественной активности.

Второй серьезной переменой будет поиск смены тактики правящей группой. 2014 год был прожит в пропагандистско-мобилизационном режиме, позволявшем Кремлю удерживать позицию высшего авторитета, но уже к концу года он, похоже, стал выдыхаться. Весной массы людей поддались эмоциям – радости от присоединения Крыма и гневу в адрес показанных по телевизору украинских «нацистов». Однако эмоции имеют обыкновение спадать, – и вместе с ними спадает отождествление себя с властью, обеспечившей этот эмоциональный всплеск. Государство уже во многом выработало этот ресурс поддержки, так же, как в 2012 году режим вынужден был отказаться от роли всеобщего арбитра, а позднее и прекратить вбрасывать в общество разделяющие его темы («танцы в церкви», «пропаганда гомосексуализма»); теперь он ищет другие пути сохранения власти в тех же руках. Значит, надо ждать частичного отказа от укорененных за последние полтора десятилетия традиций, возможно, даже нарушения внутриэлитной солидарности и «сдачи своих». Сегодня Кремль еще опасается раскола элит, но набор остающихся инструментов не слишком велик.

Третьим отличием наступающего года станет наличие более четко оформленной и представляющей свои цели оппозиции, чем во времена массовых протестов трехлетней давности. Альтернативные программы нарабатывались не только в политической области (где вопрос «если не Путин, то кто?» уже не вызывает прежнего замешательства), но и в таких важнейших сферах, как образование, здравоохранение, борьба с коррупцией, развитие малого и среднего бизнеса. Над этими программами работали эксперты в нескольких проектах, их обсуждали журналисты и муниципальные депутаты; даже выработка стратегий солидарности и общего мнения в социальных сетях не прошла впустую.

Глубина и интенсивность каждого из этих изменений, возможно, и не тянут на ленинское определение «революционной ситуации», однако жить по-прежнему больше не получится. А это означает, что в 2015 году Россия после десятилетия «стабильности» и в самом деле имеет шанс вернуться в историю. И не в ту историю, что привела мир к катастрофе сто лет назад и которая дохнула на нас прошедшим летом из Донбасса, а в ту, что позволит стране сделать шаг в своем внутреннем развитии, преодолеть откаты в ее социальной модернизации. Если мы будем готовы к этому повороту, он пройдет успешно.

В цикле «Сценарии-2020» эксперты рисуют сценарии развития России в ближайшие годы.​