Как суды рассматривают наркопреступления после дела Голунова. Инфографика

Исследовательская лаборатория наркологической больницы (Фото: Вова Жабриков / URA.RU / ТАСС)

В 2019 году к проблеме с правоприменением по наркотическим делам привлек общественное внимание случай журналиста Ивана Голунова, которому подбросили наркотики. Президент Владимир Путин после этого поручил силовым ведомствам проанализировать практику по наркотическим делам, о необходимости реформы статьи Уголовного кодекса о приобретении, хранении, перевозке наркотических веществ говорили депутаты Госдумы, омбудсмен Татьяна Москалькова и тогда глава Счетной палаты Алексей Кудрин. Первый замглавы МВД Александр Горовой заявлял, что по одному кейсу не стоит судить о методах МВД в сфере борьбы с наркотиками.

РБК на основе судебных данных изучил, что происходило с делами о наркопреступлениях за последние пять лет.

В 2023 году наркотические дела по-прежнему остаются одними из самых массовых в России, с 2019 года по ним ежегодно проходят порядка 13% всех осужденных, следует из статистики Верховного суда. Первая половина 2023 года (данных за полный год пока нет) не стала исключением — доля осужденных по ст. 228–234.1 УК составила 13,1%, или 35,1 тыс. человек. Бóльшая доля приходилась только на преступления против собственности (гл. 21 УК), основную массу которых составляли кражи.

Самое большое число наркопреступлений подпадают под две статьи — ст. 228 и 228.1 УК РФ. Первая предусматривает наказание за незаконные приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку наркотических средств, вторая — за их производство, сбыт или пересылку. При этом основная масса осужденных за последние годы по-прежнему не сбытчики, а те, кто хранил или приобретал запрещенные вещества.

Так, в 2022 году количество осужденных по ст. 228 УК составляло 57,5 тыс. человек против 18,6 тыс. по ст. 228.1 УК, в 2021 году — 60,3 тыс. против 16,9 тыс., а в 2019 году — 63,3 тыс. против 17,33 тыс.

Общее количество осужденных с 2018 года по статье за хранение и потребление постепенно снижается. Динамика же по статье за сбыт последние пять лет противоречивая: до 2020 года число осужденных падало, а с 2021 года начало расти и возвращаться к прежним показателям. «То, что дела за хранение снижаются, — позитивная тенденция: можно посадить хоть 100 тыс. человек, которые употребляют, но наркобизнесу это не помешает и на доступность наркотиков это не повлияет», — сказал в разговоре с РБК юрист проекта Hand-help.ru Арсений Левинсон.

Доля осужденных, приговоренных к реальному лишению свободы за хранение наркотиков, меньше, чем по статье за сбыт: 25–31 против 92–94%. Однако количество человек с таким видом наказания в абсолютных числах сопоставимо в первую очередь из-за разницы в общем количестве осужденных. Так, в 2019 году суд приговорил отбывать наказание в колонии 18,43 тыс. человек за хранение (228 УК) и только 15,9 тыс. — за сбыт (228.1 УК).

В 2021 году это соотношение впервые изменилось: к реальному лишению свободы приговорили больше людей за сбыт, нежели хранение, — 14,9 тыс. осужденных за хранение против 15,7 тыс. за сбыт. В 2022 году количество осужденных по ст. 228 УК, которым назначили реальные сроки, составляло 14,6 тыс. против 17,6 тыс. осужденных по ст. 228.1 УК.

В последние три года число приговоренных к реальному лишению свободы за хранение наркотиков снизилось, но не сильно, отмечает Левинсон. Поэтому то, что теперь к отбыванию наказания в колонии приговаривают больше осужденных за сбыт, нежели чем за хранение, обусловлено скорее ростом числа дел по сбыту, чем либерализацией, считает он. Кроме того, приговоры осужденным за сбыт стали строже, а доля условного наказания приближается к минимальной, добавил Левинсон. «Неприятие условных сроков для обвиняемых в сбыте — во многом парадигма, которую продвигают силовые ведомства», — сказал юрист.

Тяжесть ст. 228 УК и 228.1 УК увеличивается в зависимости от массы изъятых веществ (значительный, крупный и особо крупный размеры). Значительный, крупный и особо крупный размеры наркотических веществ и растений, содержащих наркотические вещества, утверждены постановлением правительства. Размер наркотика в смеси определяется по общей массе, а не массе действующего вещества.

В 2017 году Институт проблем правоприменения, изучив отчетность за 2013–2014 годы (была предоставлена Генпрокуратурой), пришел к выводу, что чаще всего при задержании за незаконный оборот наркотиков находили именно столько вещества, сколько достаточно для возбуждения уголовного дела, либо столько, чтобы количество образовывало крупный или особо крупный размер. Актуализировать эти данные нельзя: дезагрегированные данные о зарегистрированных преступлениях недоступны, пояснял в 2019 году на фоне дела Голунова автор исследования Алексей Кнорре.

Особый порядок принятия судебного решения при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (гл. 40 УПК) за наркопреступления (ст. 228–234.1 УК) в первой половине 2023 года применялся в отношении 10,2 тыс. осужденных. Таким образом, в особом порядке приговор получил каждый четвертый (26% от общего числа). Во время особого порядка суд не рассматривает дело по существу, не исследует доказательства виновности подсудимого, наличия в его действиях состава преступления и т.д.

Доля осужденных с применением особого порядка снижается: в аналогичный период 2022 года она составляла 29%, 2021 года — 33%, а 2020 года — 55%. На ситуацию повлияло изменение законодательства — летом 2022 года был отменен особый порядок по делам о тяжких преступлениях, рассказал Арсений Левинсон. При этом пока нельзя сказать, что качество рассмотрения как-то улучшилось, скорее был «переназван порядок», считает он. «Иначе было бы можно увидеть, насколько выросло количество возращенных в прокуратуру дел по ст. 237 УПК, а также количество прекращенных дел и количество оправдательных приговоров», — отметил Левинсон.