Хранение с отсрочкой: как операторы начали выполнять «закон Яровой»

Фото: Кирилл Каллиников / РИА Новости

С 1 июля операторы связи должны начать хранить записи разговоров, переписку, видео, изображения и другую коммуникацию абонентов в течение шести месяцев, как того требует «закон Яровой». Гендиректор «МегаФона» Сергей Солдатенков в ответ на вопрос РБК о том, начала ли компания исполнять требования «закона Яровой», сообщил, что она приступила к «масштабному использованию» оборудования для хранения данных и систем оперативно-разыскных мероприятий (СОРМ), но «пока не на всей сети». «Мы не могли на всей сети организовать хранение с 1 июля. Система будет поэтапно разворачиваться в разных регионах в течение пяти лет и к концу этого срока будет развернута по всей стране», — рассказал Солдатенков.

В каких регионах хранение записей звонков и переписки абонентов начнется в первую очередь, он не уточнил, отметив, что это «закрытая информация».

В «законе Яровой» нет формулировки о введении в силу его положений по всей стране, только указание на то, что «порядок, сроки и объем хранения <...> информации устанавливаются правительством». Операторы неоднократно выступали с предложениями внедрять положения закона поэтапно, сначала в нескольких пилотных регионах, а затем на всю страну. В 2017 году за подобную схему высказывался Николай Никифоров, на тот момент глава Минкомсвязи. Однако в начале этого года сам же Никифоров заявил, что требование хранения абонентского трафика будет вступать в силу одномоментно по всей стране.

Конкуренты «МегаФона» отказались раскрывать, выполняют они требования «закона Яровой» на территории всей страны или только в отдельных регионах. «На текущий момент «ВымпелКом» (работает под брендом «Билайн». — РБК), как и другие компании, приступил к реализации установленных правительством и Минкомсвязью требований», — отметил представитель пресс-службы оператора. Представитель «T2 РТК Холдинга» (торговая марка Tele2) сказал, что оператор «будет действовать в рамках закона», отказавшись отвечать на более детальные вопросы. Представитель МТС отказался от комментариев.

В Центре общественных связей ФСБ не ответили на запрос РБК. Представитель Минкомсвязи заявил, что принятые нормативно-правовые акты не предполагают, что операторы могут разворачивать системы для хранения записей звонков и переписки пользователей по регионам. От дальнейших комментариев он отказался.

Источник РБК, близкий к одному из операторов «тройки», сообщил, что не только «МегаФон» не сразу на всю страну разворачивает систему для хранения информации по «закону Яровой». Он отметил, что внедрение СОРМ-2 (предназначена для мониторинга интернет-активности) в 2000-х годах и СОРМ-3 (для хранения метаданных — например, кто, кому, когда звонил) с 2014 года также происходило не одномоментно.

В законе оговаривалось, что сроки и объем информации, которую необходимо хранить, должно уточнить правительство. В апреле было опубликовано соответствующее постановление, касающееся операторов связи: они должны хранить текстовые сообщения и записи разговоров в течение полугода с момента «окончания их приема, передачи, доставки и (или) обработки». Для операторов, которые предоставляют услуги передачи данных (интернет-провайдеров), срок хранения составит 30 суток начиная с 1 октября 2018 года. Последующие пять лет компании должны ежегодно увеличивать на 15% емкость «технических средств накопления» (оборудования, на котором будет храниться интернет-трафик). Во вторник, 26 июня, правительство утвердило п​остановление, устанавливающее срок хранения записей разговоров и переписки для ОРИ: как и для операторов связи, это шесть месяцев.

Но до сих пор не приняты документы с техническими требованиями к оборудованию, которое должно использоваться для хранения информации. В частности, как заявил представитель «Ростелекома», госоператор пока не заложил в свой бюджет расходы на исполнение требований по хранению данных в рамках закона. «Несмотря на то что постановление правительства России по срокам хранения уже опубликовано, для оценки расходов необходимо дождаться выхода документов с требованиями к оборудованию», — отметил он. Представитель этого оператора не ответил на вопрос, начнут ли они выполнять требования закона с 1 июля.

Фото: Руслан Шамуков / ТАСС

По словам Сергея Солдатенкова, это [неутвержденные требования к оборудованию] «неоднозначная ситуация», но содержание документов не станет сюрпризом для операторов, поскольку есть проекты этих требований. «МегаФон» исходит из прошлого опыта, когда в 2013 году был принят так называемый принцип MNP (mobile number portability, возможность сохранять свой номер телефона при смене мобильного оператора. — РБК). Уточняющие его нормативно-правовые акты были приняты за два дня до его вступления в силу. «Мы все стояли на голове в течение двух-трех месяцев во время подготовки к ним и не хотели идти по такому пути. Поэтому за полгода [до вступления в силу требований «закона Яровой»] провели определенные тесты решений, схем хранения. Если в требованиях, которые будут приняты, появятся какие-то изменения, наши поставщики готовы поменять под них свои решения», — рассказал Солдатенков.

Нерешенным остается и основной вопрос — какую ответственность будут нести операторы и интернет-компании за неисполнение требований «закона Яровой». Впрочем, по мнению Солдатенкова, даже если бы подобные документы уже были утверждены, государство вряд ли стало бы наказывать оператора. «Если мы говорим о том, что идем по плану, то не думаю, что возникнут какие-то претензии. Вопрос же со стороны государства не наказать оператора, а сделать так, чтобы была возможность обеспечить хранение данных», — пояснил он.

По мнению руководителя коммерческой практики юридической компании BMS Law Firm Дениса Фролова, «МегаФон» и другие операторы должны и в отсутствии нормативно-правовых актов выполнять требования закона, акты лишь «конкретизируют закон».

Дорогая скорость

В 2016 году экспертная рабочая группа «Связь и информационные технологии» при правительстве России спрогнозировала расходы операторов на хранение данных по «закону Яровой» в 5,2 трлн руб. Однако позже оценки несколько раз корректировались. Весной 2018 года МТС оценила необходимую сумму в 60 млрд руб. на ближайшие пять лет, «МегаФон» — в 35–40 млрд руб., «ВымпелКом» — в 45 млрд руб.

По словам гендиректора Linxdatacenter в России (поставщик услуг связи и центров обработки данных) Ольги Соколовой, размер затрат на хранение действительно зависит от того, какая конфигурация СОРМ и требования к производителям оборудования будут утверждены в документах. Она отметила, что пока особого всплеска обращений в связи с «законом Яровой» компания не наблюдает. «Пока что никто не знает, в каком виде государство будет запрашивать у участников рынка реализацию требований закона. Одно дело, если будет принят поэтапный порядок, скажем, в течение трех лет. Совсем другой сценарий, если полное соответствие нужно будет обеспечить за, скажем, несколько месяцев», — говорит Соколова. Она ожидает, что ситуация прояснится после 1 июля.​

Законопослушные иностранцы

Гендиректор и председатель совета директоров международной группы Orange Стефан Ришар сообщил РБК, что компания следует положениям законодательства в любой стране, в которой работает, и с 1 июля готова выполнять требования «закона Яровой». «В Европе мы понимаем, что такое террористическая угроза, особенно во Франции. После событий 2015 года мы стали более тесно сотрудничать с властями», — отметил он. Компания не раскрывает, сколько потратила на подготовку к выполнению требований. Однако глава Orange Business Services (подразделение Orange) в России Ричард ван Вагенинген пояснил, что с учетом того, что компания работает здесь только в сегменте b2b и у нее ограниченное количество корпоративных клиентов, затраты были небольшими.

В июле 2017 года Институт исследований интернета (ИИИ) выпустил отчет, в котором указал, что «закон Яровой» противоречит требованиям GDPR (General Data Protection Regulation, общего регламента о хранении данных), который вступил в силу в Евросоюзе в мае 2018 года. В ИИИ указывали, что, согласно GDPR, для хранения информации о фактах коммуникации пользователя должно быть соответствующее подтверждение от спецслужб. Если российские операторы будут хранить информацию об иностранцах у себя на серверах без согласия самого пользователя и без решения суда предоставлять эти данные российским правоохранительным органам, будет нарушено европейское законодательство, говорилось в отчете.

Однако, по словам представителя Orange, компания видит, что может выполнять требования и того и другого закона в той мере, в которой они к ней относятся. Он отметил, что с точки зрения GDPR компания в ходе оказания услуг является «процессором» (физическое или юридическое лицо, госорган, учреждение, которое обрабатывает персональные данные по поручению «оператора» — того, с кем было заключено соглашение на обработку данных). «Также важно заметить, что вопросы в отношении национальной безопасности выведены из сферы действия GDPR, а «закон Яровой» относится как раз к этой сфере, что следует даже из официального названия», — указал представитель Orange.