В Роспатенте начали рассматривать спор против Apple с исходом в ₽295 млрд

Фото: Yves Herman / Reuters

В пятницу, 15 декабря, коллегия Палаты по патентным спорам начала рассматривать дело российской «дочки» Apple — «Эппл Рус» — по патенту на мобильный телефон с экстренной связью (корреспондент РБК присутствовал на заседании). Apple требует признать патент недействительным, настаивая, что в нем нет «новизны» и что он повторяет международные патенты американской компании.

Речь идет о патенте на полезную модель (инновационное техническое решение), который в 2013 году получил предприниматель Арташес Икономов.

В начале заседания коллегия палаты заявила о невозможности осуществлять какие-либо юридически значимые действия в отношении полезной модели Икономова, поскольку в начале декабря она была арестована по определению Зюзинского районного суда города Москвы по иску некоего Гарегина Гевондяна. Представитель Apple заявил, что документ не запрещает рассматривать возражение компании, и заседание было продолжено. Но в итоге коллегия палаты отложила принятие решения по делу на более поздний срок.

Apple и Арташес Икономов уже несколько лет судятся из-за указанного патента.

В марте 2019 года Икономов обратился в Пресненский районный суд Москвы с просьбой запретить Apple продавать iPhone с функцией «Экстренный вызов — SOS», считая, что ответчик нарушает его исключительные права, незаконно используя в них полезную модель по его патенту. Также истец требовал обязать американскую компанию изъять из оборота подобные мобильные устройства и уничтожить их. Но суд отказал Икономову. Дело дошло до рассмотрения Верховным судом, который тоже отказался удовлетворить требования предпринимателя.

Параллельно в том же 2019 году российская «дочка» Apple обратилась в Роспатент с возражением признать патент Икономова на полезную модель недействительным в России, ссылаясь на то, что полезная модель не соответствует условию «новизны», но ей отказали. В ноябре того же года «Эппл Рус» попыталась оспорить это решение в Суде по интеллектуальным правам, и обязать Роспатент повторно рассмотреть возражение, но суд отказал компании.

Икономов вновь обратился в Пресненский районный суд Москвы с требованием признать «Эппл Рус» нарушившей его исключительные права на полезную модель, а также взыскать с компании компенсацию в размере 295 млрд руб. В материалах дела указывалось, что, по мнению истца, в ввозимых в Россию смартфонах iPhone 5S, iPhone 7, iPhone 8, iPhone X, iPhone XR, iPhone SE, iPhone 11 и iPhone 12 с функцией «Экстренный вызов — SOS» без согласия истца используются все признаки его полезной модели. В середине 2022 года суд отказал Икономову, но он подал апелляцию на это решение. В конце 2022-го рассмотрение дела было приостановлено — суд назначил экспертизу. В октябре производство возобновилось, но уже в конце ноября суд назначил новую экспертизу и снова приостановил производство по делу.

Представители Apple в ходе разбирательства (корреспондент РБК на нем присутствовал) утверждали, что в телефонах используются собственные технологии, а не разработка Икономова. На заседании в конце ноября защита Apple просила отвод для судьи, заявив, что тот является заинтересованным лицом и назначил экспертизу в отсутствие предмета исковых требований (мобильных телефонов). Защита Apple настаивала, что те iPhone, которые оставались в суде первой инстанции, уже были уничтожены, а повторная экспертиза может проводиться только по тем же предметам. Для нового исследования была выбрана экспертная организация, предложенная представителями Икономова, а кандидаты со стороны Apple рассмотрены не были. Ознакомиться с этими аппаратами удалось только непосредственно перед судебным заседанием, и, как настаивает адвокат Apple, эти телефоны были в употреблении, предназначены не для российского рынка, то есть по сути являются контрафактом.

По словам Игоря Чувствинова, юрисконсульта практики интеллектуальной собственности юридической компании ЭБР и эксперта Moscow Digital School, до 2014 года для регистрации полезных моделей не нужно было проводить экспертизу и доказывать уникальность разработки. «Такая система была ранее предусмотрена законом в отношении полезных моделей. Из-за этого для регистрации некоего технического результата было достаточно правильно составить заявку и приложить к ней необходимый перечень документов», — объяснил Чувствинов.

При этом он отметил, что, если патент на полезную модель Икономова будет признан недействительным, это станет основанием для отказа в удовлетворении его требований в суде. «Здесь стоит сказать, что суд первой инстанции уже отказал во взыскании компенсации, однако, если допустить такую ситуацию, что апелляция отменит решение суда первой инстанции до принятия решения Роспатентом, это повлечет в будущем пересмотр судебного решения и его последующую отмену», — указал Игорь Чувствинов.

Патентный поверенный, управляющий партнер компании «Зуйков и партнеры» Сергей Зуйков утверждает, что полезные модели всегда находились в «серой зоне», так как у них есть всего один фактический критерий охраноспособности — новизна: «До 2014 года экспертиза не проводилась, и разные заявители патентовали бутылки, сигареты и т.д. А потом кошмарили весь рынок при малейшем намеке на возможное нарушение их прав». Зуйков считает, что изменение этих правил не сможет стать аргументом в палате, поскольку для аннулирования патента необходимо доказательство новизны, то есть того, что до даты подачи заявки на патент такой мобильный телефон с экстренной связью производился и продавался.

При этом этот эксперт считает иск в 295 млрд руб. чрезмерным требованием и считает, что это может указывать на то, что Икономов может быть «патентным троллем», который не выпускает товар со своим техническим решением сам, но пытается получить некоторую сумму с реального производителя. «Непонятно, как обладатель патента обосновывает размер компенсации почти в 300 млрд руб. Обычный размер лицензионного платежа составляет 5–10% от стоимости товара, реализуемого с использованием прав на патент. При обороте в 85 млрд руб. (таков оборот «Эппл Рус» в России в 2022 году, по данным Rusprofile) за год лицензия могла бы составить, например, 8,5 млрд руб. С учетом исковой давности компенсация могла бы быть 25–30 млрд руб.», — заключил Зуйков.