Дмитрий Мережко о победителях «Большого шлема» среди вин в России. Мнение
Дмитрий Мережко назвал лидеров своего личного рейтинга вин
В прошлом сезоне я побывал в жюри почти всех главных российских винных конкурсов и, помимо них, продегустировал много вин, в том числе не вышедших к тому времени в продажу. Но ответ на вопрос, что же является лучшим российским вином, для меня неочевиден до сих пор. Пробую найти в мире за пределами винной индустрии похожую модель конкуренции. Спортивные турниры и рейтинги мне кажутся очень подходящим аналогом. Особенно теннисные.
Почему российским винам особенно нужны конкурсы и рейтинги
В моей книге «Виномания» есть понятие «факторы премиальности». Это сообщения на винной этикетке, которые формируют у покупателя вина ожидания в отношении стиля и, главное, качества.
В устоявшихся регионах виноделия (и в Европе, и за ее пределами) основные факторы премиальности — это географические указания. Чем точнее указано место происхождения, тем, как правило, выше ожидания (бывает и не так, что только подтверждает общее правило).
Помимо географических указаний, к факторам премиальности относятся репутация производителя, винтаж, старые лозы и еще много всего, вплоть до дизайна этикетки и оценок критиков, медалей конкурсов. С учетом недолгой современной истории российского виноделия, совсем недавнего введения ЗГУ и ЗНМП, которые еще не могут ответить на вопрос, что получается на их территории лучше — рислинг или саперави, оценки и растущая с их помощью репутация хозяйств становятся решающим фактором формирования ожиданий.
А ожидания потребителя — это цена, которую он готов заплатить.
Рейтинг или оценка?
Оценка — это предвзятое мнение, которое отражает отношение асессора к объекту. В «обычной» жизни это лайки в соцсетях и рекомендательных сервисах, звездочки фильмам, а у вина — отзывы и оценки на Vivino или в интернет-магазинах. Понравилось — лайк, не понравилось — дизлайк или ничего.
Рейтинг — это уже иерархия условного качества с учетом некоторого объективного фактора. Этим рейтинг и отличается от оценки.
Вот, наконец, про теннис. Например, Уимблдон (очень престижный турнир, за который отвечает ассоциация ITF) выигрывает Надаль, а рейтинг ATP (основной рейтинг по версии другой ассоциации) может быть выше у Джоковича, потому что он выиграл в этом году больше турниров. И даже очная победа Надаля, например, в ATP Finals может не изменить их положение в рейтинге. Один останется чемпионом, а другой — первым в рейтинге.
Попытки объективизировать оценку вина с помощью лабораторных исследований соотносятся с уровнем вина примерно как статистика теннисного матча с его результатом. Вам говорит что-то о результате матча количество двойных ошибок? Эйсов? Обратных кроссов? Ничего подобного. Важна только победа. В винном мире это 100 баллов, или первое место, или «платиновая» медаль.
Где выигрывать
В мировом вине есть несколько разных «турниров», но все их можно поделить на «медийные» и «индустриальные». «Медийные» существуют при различных СМИ, будь то индивидуальный критик-блогер, коллектив критиков или традиционные СМИ (Jebb Dunnuck, Vinous, Wine Spectator). «Индустриальные» — это конкурсы как самодостаточное предприятие (Concours Mondial de Bruxelles, Concours des Grands Vins de France a Macon). Ну и есть промежуточные формы, такие типа трейдовых конкурсов Mundus Vini и DWWA, организованных винными издательствами. Короче, есть и свои «Большие шлемы», и «Мастерсы», и конкурирующие ассоциации.
Принципиальное отличие между «медийными» и «конкурсными» оценками в том, выставляются они индивидуально или коллективно. Дело в том, что коллективная оценка практически не имеет шансов быть абсолютной. Помните, как в старом фигурном катании — ну никогда все судьи разом не ставили 6.0. Поэтому, если конкурс судит жюри, главный результат — это место. У «медиа» победа — это максимальная оценка.
Что такое «100 баллов»
Взявшись оценивать что угодно, мы начинаем с бинарной оценки. Собственно, мы никогда далеко от нее и не уходим. «Хорошо — плохо», «высоко — низко», «много — мало» или, наконец, «вау — фу» мы сказать в состоянии почти всегда.
Средняя оценка — это первый компромисс: «вроде есть, но можно больше», «вроде неплохо, но можно лучше».
Потом можно добавить условий: «нормально, если стоит недорого», или «сделано хорошо, но не в моем стиле», или «пробовали лучше».
То есть если проводить аналогию со школьными оценками, то к 5, 4 и 3 постепенно прибавляется 5+ и 3- и так далее. Двойка — это невыполнение минимальных требований, поэтому это не оценка, а качественный порог.
Способ еще больше расширить шкалу — это 100-балльная оценка по типу ЕГЭ. 100-балльная система оценки вин стала популярной благодаря Роберту Паркеру и его изданию Wine Advocate. Легкость восприятия ее оценок привела к тому, что шкала стала использоваться другими профессиональными критиками. Она зрелищная и весомая, и цифры красивые. Однако в мире вина ниже 80 баллов — это двойка, поэтому, по существу, шкала 20-балльная.
Хорошая оценка — какая?
Без всяких оговорок на стиль или цену скажу, что, если у вина 90 баллов от известного критика-индивидуала, я рекомендую такое вино. Возможно, некоторые вина с более низкой оценкой тоже заслуживают внимания, но только в том случае, если они принадлежат к более доступному ценовому сегменту. А в этом сегменте, как правило, оценки не настолько важны.
С каждым баллом вин все сложнее находить объективные аргументы для того, чтобы поставить одно вино на ступеньку выше, чем другое. На уровень 95 выбираются только отличные вина. А что же выше? Выше те, которые критик на данный момент считает одними из лучших или абсолютно лучшими в данном стиле.
Процент попадания в эту зону отличается у разных критиков — от 15% у Джеймса Саклинга до 3% у журнала Wine Spectator. Я больше склоняюсь ко второй цифре и считаю, что не более 5% лучших вин должны прорываться к отметке 96 и выше. И даже это — одно из 20 попробованных!
Какое вино заслуживает 100 баллов?
100 баллов — это оценка, которую я поставлю, если считаю вино лучшим из тех, что когда-либо пробовал. Она, безусловно, зависит и от специализации, и от уверенности критика в себе, и, главное, от образованности и широты дегустационного опыта.
100-балльная оценка определяет критика. Без этой оценки сложно понять, что он считает самым лучшим, как если бы не были четко прописаны правила турнира. Например, важно же, на корте с каким покрытием играют спортсмены, в какое время суток и какие перерывы между матчами, да вплоть до того, какого цвета форма разрешена.
Конечно, ставить такую оценку рискованно: ее могут оспорить (и тут же оспорят). Но ведь история успеха Роберта Паркера (а это история всех современных оценок) начиналась с того, что именитые эксперты обсмеяли 100-балльные авансы, выданные молодым неизвестным критиком 1982-му винтажу бордо.
Но уже к современному Wine Advocate есть вопросы. Почему среди 100-балльных вин так много сладких и крепленых, хотя реальная доля рынка таких вин сокращается? И почему нет 100-балльных розе, хотя доля рынка таких вин растет?
100 баллов просекко
Можно ли сделать 100-балльное просекко? Будет ли оно лучшим игристым или лучшим из просекко? Должны ли мы оценивать его, опираясь на опыт дегустации всех вин, всех игристых вин, всех игристых вин, сделанных по методу шарма, или только просекко? Или эта категория обречена остаться без 100-балльника?
Я убежден, что для разных категорий должны работать специфические критерии, позволяющие поставить их лучших представителей на достойное место. Как в теннисе, где есть женские, парные и юношеские турниры. Для меня хорошей иллюстрацией является пример из области крепкого алкоголя, где водка оценивается по иной шкале, чем все остальные категории.
Поставлю ли я 100 баллов просекко? Да, у меня есть кандидат.
Российские вина заслужили 100-балльник
Сейчас, когда наш рынок все больше становится «вещью в себе», большой слабостью всех рейтингов и систем оценки отечественных вин я считаю отсутствие 100-балльного результата. Получается, что критики то ли хеджируются (ожидают, что нечто такое вот-вот будет создано в этом году), то ли пытаются сопоставить свои оценки с международными.
Оба аргумента ущербны. Если сегодня есть лучшее вино, а в следующем году будет создано нечто, превосходящее его по качеству, то оно, в свою очередь, задаст новую планку. Вероятно, «Шато Марго» 1982 года мы сегодня не оценили бы на 100 баллов, но 40 лет назад оно было достойно абсолютного результата.
Если сопоставлять с международными оценками, то здесь бесполезно соревноваться с мировыми критиками, которые, кстати, выставляли оценки некоторым из наших производителей, что сейчас затруднительно.
Поэтому 100-балльная оценка нужна здесь и сейчас.
Лучшие сегодня
Лично я не люблю 100-балльную шкалу, но мне приходится использовать ее в рамках оценки вин на различных дегустациях и конкурсах. А еще мне нужно уметь ее читать, чтобы понимать, как соотносятся чужие баллы с моими представлениями о вине.
Есть вина, которые мне очень нравятся, но вряд ли они когда-нибудь выступят на больших турнирах. «Неббиоло» от Павла Швеца и Алексея Толстого, белые вина Олега Репина и игристые из донских автохтонов «Винодельни Ведерников» я считаю замечательными. Но, на мой взгляд, современную российскую винную индустрию определяют мощные красные вина.
В моем опыте оценки вин 100-балльники были, и я считаю, что как минимум два российских вина заслужили такую оценку — это «Сира. Листва» 2021 года от Олега Репина и красностоп 2020 года от «Галицкий & Галицкий». Эти вина я дегустировал несколько раз, в разном контексте, и результат неизменен. Неудивительно, что их авторы — два самых выдающихся российских винодела, Олег Репин и Алексей Толстой. Их имена на этикетке — фактор премиальности, более сильный, чем география или бренд хозяйства.
Это победители моего маленького личного турнира.
Так кто бы взял «Шлем»?
В 2022 году я тщательно анализировал все «сетки конкурсов» и пришел к выводу, что они очень сложно сопоставляются, так как даже в рамках одного сезона производители представляют разные винтажи или кюве на разные конкурсы. Ситуация с тех пор немного улучшилась, но все равно по какой-то причине производители играют разными составами.
Тем не менее по итогам сезона-2023/24 в лидерах вина:
- «Фантом 70/30» 2018 года («Винодельня Ведерников»);
- «100 оттенков белого шардоне» 2021 года («Фанагория»);
- «Темелион брют розе», винтаж 2019 года («Лефкадия»);
- «Генерал Мороз Красная Горка» 2020 года («Галицкий & Галицкий»).
Теннис не командная игра, поэтому для оценки того, как выступили винодельни, подошел бы Кубок конструкторов из «Формулы-1». В топ, помимо «Листвы» от Репина и «Галицких», вошли бы:
- «Винодельня Ведерников»;
- «Шато де Талю»;
- «Фанагория» с линейками «100 оттенков» и «Декантер»;
- «Лефкадия»;
- «Сикоры».
Бренды и имена, которые я перечислил, и являются сегодня факторами премиальности российского виноделия. И они работают как локомотивы, подтягивая к признанию территории, сорта и стилистики наших вин.
Как быть с субъективными факторами?
Peer pressure
Оценки, выставляемые другими участниками дегустации, их комментарии, а также любые слова о продукте, особенно из уст виноделов, способны повлиять на ваше первоначальное мнение. Поэтому на многих конкурсах практикуется запрет на обсуждение образцов как минимум до выставления оценок.
Широта дегустационного опыта
Любая оценка является относительной и зависит от предшествующего дегустационного опыта. Дегустировать вина, получившие 100 баллов у любого из критиков, как минимум необходимо для того, чтобы понимать, как очерчивают верхнюю границу люди, попробовавшие очень большое количество вин. Я считаю, что оценки выше 96 иррациональны и отражают скорее восхищение дегустатора винами, которые попадают в 5% лучших в его опыте. 100-балльная оценка — это попадание в десятку (в случае профессионального критика — в сотню или пару сотен) лучших вин в целом.
Личные пристрастия
Даже великие критики имеют стилистические пристрастия, несмотря на то что на них работает команда. Например, за оценками по бургундии не нужно ходить на Wine Advocate, бордо лучше не смотреть у Джейнсис Робинсон, а если интересуют местные итальянские вина, не пренебрегайте итальянскими же критическими ресурсами.
Профессиональные ориентиры
Появление вина в топе одного из критиков или экспертов сразу подвигает других на то, чтобы оценить его. За редким исключением, оценки могут быть очень близкими. Оз Кларк вот так об этом говорил: «Все критики, как школьники, подсматривают друг к другу в тетрадки, и я понимаю, в чем дело: все чувствуют необходимость ставить высокие оценки! Если оценки будут низкими, никто не пойдет на их сайты! Чтобы заманить посетителей, они вынуждены говорить: «Эй, смотрите сюда, у меня тут 95-балльные вина!» Никто не хочет говорить: «У меня очень честный сайт, высшая оценка у меня 89». Вот как эта система оценки работает. Все переоценено».
Сила бренда и соответствие ожиданиям
Сам по себе бренд вина и «ожидание величия» могут оказывать невероятное давление на дегустатора. Мало кто отваживается сказать, что «король голый» в случае, когда имеет дело с культовым вином (даже очевидно испорченные бутылки иногда остаются на дегустации). Даже в рамках одного критического ресурса оценка может сильно корректироваться, хотя бы как описано в «Истории одной оценки».
Последовательность дегустации
Если дегустация проходит в рамках конкурса, организаторы могут невольно повлиять на ее ход. Например, когда за флайтом не очень удачных, тяжелых вин по жребию идет подборка свежих и ярких образцов. Дегустаторы непроизвольно выдыхают и с радостью награждают эти вина парочкой лишних баллов.
Условия, в которых проходит дегустация
Дегустация проходит в учебном классе и полной тишине, на винодельне среди бочек или в ресторане с прекрасной кухней? Перед вами напряженные лица виноделов, божественный вид на море или белая стена? Вы голодны или сыты? Вы наслаждаетесь или ждете, когда все это закончится? Конечно, профессионализм в том и состоит, чтобы свести влияние этих факторов к минимуму, но навести помехи они вполне способны.