Записки винодела. Эпизод 15
Это рассказ о становлении винодельческого хозяйства буквально на пустом месте, без каких-то связей, олигархических капиталов или непрофильного бизнеса, который содержал бы его ради забавы.
Кира Ефимова, хозяйка, инвестор и винодел хозяйства Le K2, опишет шаг за шагом, месяц за месяцем и год за годом, как развивался ее проект
Кира Ефимова
В 8:00 утра 12 апреля 2021 года началась закладка виноградника.
К тому времени рабочие, машины и я уже были как ягоды после пресса — выжаты вчистую по новым нормам РАР. Но в отличие от винограда, который отправляется на брожение, мы с ребятами не могли просто лечь на дно бочки и дожидаться, пока из нас что-то выйдет.
Нам всем был нужен отдых, как моральный так и физический, и было явной ошибкой начинать посадку на следующий день. Поэтому мой вам совет: отдохните хорошенько перед посадкой!
Стоял жаркий апрель, наступала засуха. За год до посадки мы выстроили резервуар, в который бережно откачивали воду из родников последние шесть месяцев. Поливная бочка куплена, четыре новеньких гидробура стоят наготове, посадочная машина имеется…
Но не все так просто.
Посадка, как правило, приходится на короткий период времени: конец марта — начало апреля, а посадочных машин в регионе катастрофически не хватает.
От GPS-посадки я отказалась. В наших горах такая машина скорее бы показала путь к Кремлю, чем к моим виноградникам. Тем более связь ловилась только на вершине участка, в местечке, которое я назвала «Каменоломня». (По камням моя «Каменоломня» напоминает Шатонёф-дю-Пап. Если бы, конечно, мой виноград рос на округлых гладких галетах, а не на белых острых известняках.)
Можно сажать и вручную с гидробурами, но такой метод подходит для мягких грунтов, поэтому, послушав совет Алексея Романовича Акчурина, того самого, кто заложил одни из первых частных виноградников в Крыму, я стала использовать машину с лазерным прицелом. Романович — настоящий красавец-мужчина, улыбчивый и с видом того, кто в молодости разбил немало сердец. Если бы не разница в возрасте, я бы сама стала его фанаткой и тогда, вероятно, никакие посадочные машины меня бы не беспокоили.
На «Каменоломне» предназначалось посадить малышку «сиру» (фото: шурф 1). На соседнем холме, идентифицированном как песчаный суглинок и переходящем в старый мел на глубине ниже 60 см, планировалась посадка четырех клонов «пино нуара». Между прочим, этот склон старше «Каменоломни» на 50 млн лет! (фото: шурф 2).
В подножии мелкодисперсного известняка, где земля ближе к типу Шабли, нашли свое место детки «рислинга», «шардоне» и «вионье». (фото: шурф 3). А последний, маленький участок на равнине, слегка богаче плодородным слоем, что редкость для моих земель, по настоянию Миши и Жан-Филипа Роби был отведен под тонкие совиньоны. Совиньоны не терпят азотного стресса и гидростресса. Азотный стресс возникает, когда в почве слишком много или слишком мало азота. Гидростресс связан с недостатком или избытком воды.
И вот что получается: четыре микротерруара на одном участке, каждый со своими эксклюзивными условиями — от почвы до температуры. Ну не слишком ли это для одного винодела? Роскошь, прямо скажем, с избытком!
Но вернемся к мудрому Алексею Романовичу. «Посадочная машина лучше всех посадит, а уж моя — с любовью!» — уверял он. Для моего участка в 8 га на посадку выделили пять дней. Это должно было хватить с запасом (обычно 2 га за день — хороший результат, но это для тех, у кого земля плоская, как стол).
Итак, начинаем. Ночью саженцы были наготове: корни обрезали (да, прямо-таки ампутировали: вместо 15 см оставили жалкие 5–7 см) и замочили в «болтушку» (смесь коровьего навоза и микоризы от местного зеленого производителя; микориза — это симбиоз корней растения и грибов, который помогает растению получать больше питательных веществ и воды, укрепляет и делает более устойчивым к засухам).
Что важно на старте?
Конечно, высадить растения в правильно подготовленную почву. Самое страшное тут — это очень мокрый грунт с неразбитыми «чемоданами», которые образуют пространство под землей, называемое воздушный мешок. Саженец начинает пускать корни — а там пустота, и растение погибает.
Следующее — правильная разметка и шаг между рядами. У меня это была целая наука, учла все — осадки, инсоляцию, сам грунт, конкуренцию между саженцами, ширину трактора, экономику гектара и, конечно, нумерологию. В итоге — ширина 1,93 м. Это жутко злило главного по закладке. Он фыркал, вычисляя с калькулятором шаг 1,93, ставя колья, и возмущался: «Ну почему не два метра?!» «А потому, что нельзя два метра», — твердо отвечала я. Сумма цифр 1, 9 и 3 в сумме дает 13, сумма 1 и 3 — 4, а четверка — это про благие начинания. Что заложишь, то и пожнешь, думала я, балансируя между рациональностью и суевериями.
И третье — правильно отрегулировать высоту саженца. Прививка, точка, где подвой сросся с привоем, должна быть на 3–4 см выше земли. Выше — корни будут слишком близко к поверхности и не приживутся; ниже — нежелательные корни могут начать расти прямо из прививки. На холмисто-гористой местности отрегулировать высоту тот еще квест. За посадочной машиной шли мы: кто-то подтягивал саженец вверх, кто-то откапывал его. Посадка продолжалась по 12 часов, и только с первыми звездами, мы завершали работу.
Так прошел один день, потом другой и следующий. Я возвращалась домой, Нина передавала мне Леона, и мы ложились вместе. Леон больше не хотел спать в своей кроватке и перебирался ко мне — это было его единственное время почувствовать маму. Но мама, едва коснувшись подушки, засыпала раньше него.
Пять дней прошли, за ними и семь, а «Каменоломня» все еще пустовала.
«Кира, я забираю машину. Она у меня на разрыв. Придется досадить вручную», — сказал Романович.
Я едва дышала: «Каменоломню»? Вручную?! Но как?!»
Мне не спалось. Всю ночь я крутилась, строя план захвата: до восьми утра блокируем одни ворота экскаватором, другие — «КАМАЗом», лесом не объедешь, и тогда машина с командой окажется у меня в заложниках.
Я встала рано и, чтобы не разбудить Леона, на цыпочках вышла из спальни. Нина уже варила кофе (святая женщина!). И я, схватив бутерброд и термос с кофе, с решимостью Че Гевары рванула на поле.
Над полем висел туман, плотный словно разлитое молоко. «КАМАЗ» рычал, готовясь стать на баррикады. План был в действии.
Раздался звонок — Романович на связи: «Кира, досадим тебе. Оставляем машину! Но сажаем от зари до зари!»
Я насупилась, как сыч на ветке: «М-м-м... Хорошо, спасибо».
Но заря так и не пришла.
Главный водитель машины кипел: «Как мне сажать в таком тумане?!»
«Ленур, дорогой, сажай, ради Аллаха!» (Ежика-то все видели в тумане, а вот машину с лазерным прицелом — никто!)
«Что если я кувыркнусь на твоей «Каменоломне»? А если люди упадут? Вот ты все камни выбрала?!»
«Ленур, дорогой, три года только этим и занимаемся».
Мы поднялись на гору. Ленур смотрел во все глаза, обдумывая план. «Хорошо, отступим от края на несколько метров. Тут досадим вручную — точно глыбы».
Так стартовал самый сложный день посадки. За ним еще один и еще...
И вот началось настоящее веселье. Оставшиеся участки мы пытались досадить вручную с бурами — не вышло! Последний шанс пробить лунки — экскаваторный молот. Но кто рискнет сажать под многотонной стрелой? Ответ был прост: только я. Две с половиной недели досадки спасли жизнь еще тысячи малышам «сира» и «пино».
Это было началом новой жизни для 42 тыс. иностранных жителей, чей новый дом теперь гора Le K2 села Родное.
Затраты на этом этапе
- Заработная плата — 1 256 007 руб.
- Административная часть — 118 949 руб.
- Техника ТО + топливо — 224 780 руб.
- Коммуникации вода — 27 500 руб.
- Работа по проекту в поле, препараты для поля, консультанты — 284 080 руб.
- Прицеп/культиватор — 215 000 руб.
- Покупки мелкого оборудования для сельхозработ — 655 076 руб.
- Доставка — 3000 руб.
- Шпалера — 178 200 руб.
Итого с начала проекта: 52 455 380 + 2 962 592 = 55 417 972 руб.
