Записки винодела. Эпизод 4
Это рассказ о становлении винодельческого хозяйства буквально на пустом месте, без каких-то связей, олигархических капиталов или непрофильного бизнеса, который содержал бы его ради забавы.
Кира Ефимова, хозяйка, инвестор и винодел хозяйства Le K2, описывает шаг за шагом, месяц за месяцем и год за годом, как развивался ее проект. Четвертый эпизод — о первом этапе полевых работ и поиске сотрудников — сегодня на «РБК Вино»
Кира Ефимова
Раскорчевка и кадры
Вам бесконечно повезет, если ваш терруар будет представлять собой относительно ровное пустое поле. Первое ключевое слово — «ровное»! А почему нет? Не всем же лазать по склонам северной Роны или карабкаться по еще более сильным уклонам вдоль реки Мозель! Есть Левобережье Бордо с его ровнейшим Марго и другими топовыми апелласьонами или относительно ровная Напа. В общем, если терруар вашей мечты не имеет резкого уклона, считайте, что вам повезло! Это сэкономит вам много усилий, средств и времени (о том, как мне этого не удалось избежать, я обязательно расскажу в одном из эпизодов).
Второе ключевое слово — «пустое»! В советское время каждый клочок более или менее пригодной для посадок земли был засажен подходящими или не очень подходящими для данного клочка насаждениями. Если ваша земля свободна от последних, как молодая девушка свободна от обязательств, закатывайте вечеринку!
А если нет, встречайте первый этап полевых работ — раскорчевку.
Шесть лет назад розовые очки еще крепко держались у меня на глазах. Участок был полностью оформлен, надо было его раскорчевать и подготовить к посадке. Я сняла дом в Крыму, взяла семимесячного ребенка с няней и сказала милому: «Адьос, вернусь через месяц».
Продавец земли обязал заказать раскорчевку у него, и, не зная никого на месте, я подумала, что это удача.
Прилетел Миша. Мы утвердили план действий, по которому 9 га заросшего алычового сада посадки моего года рождения должны были через полтора месяца превратиться в чистое поле, готовое под посадку сидератов. В плане было раскорчевать, отмульчировать, провести глубокое рыхление, культивацию и дискование. Я активно кивала головой и хлопала глазами: на тот момент все эти термины звучали для меня как термины высшей математики для первокурсника гуманитарного вуза. Миша улетел, а я с красивыми графиками работ и аграрной презентацией осталась контролировать процесс.
Работы честно велись в течение двух недель, после которых остановились на столько же. Отмечали мусульманский праздник Ураза-байрам, после которого местные правоверные исчезли. Проработав после выхода еще несколько дней, бойцы опять скрылись. Оказалось, Троица. В то лето я узнала все религиозные праздники почти всех конфессий. Если религиозный праздник попадает на выходной день, следующий понедельник, как и водится во всей старой матушке Европе, в Крыму — bank holiday.
Но наемная многонациональная команда отмечала эти праздники отнюдь не несколько дней. Запои длились долго и качественно. После были поломанные пилы, проколотые колеса, дожди, затянувшееся ТО экскаватора, который должен был корчевать по восемь часов в день, и много других объяснений, в результате которых по прошествии четырех месяцев мои девять гектаров были только наполовину голы.
Шел конец августа, блицкриг был явно провален. Окончательно разорвав отношения с моим подрядчиком, я сидела на вершине своей горы и чувствовала себя неудачницей. В голове крутились слова близких: «Мы же тебе говорили, это безумие — с грудным ребенком уехать в Крым! Коммуникаций нет, дороги нет, все заросшее, как в джунглях! Кира, ты продашь этот участок так же, как и купила его».
Смахнув очередную слезу, я встретила закат, уходящий прямо в море. Он был настолько красив, что я вспомнила свои приключения и регаты на яхте, когда мы с командой в каждой новой марине стремились подняться на гору, чтобы проводить солнце за горизонт и распить бутылочку вина.
Вид с моей горы был бесподобный. Не распить здесь бутылочку вина было бы чудовищным грехом. Я вспомнила любимую фразу моей подруги: «Соберись, тряпка!» — и засмеялась. Я твердо решила взять затянувшуюся раскорчевку в свои руки и нанять собственных сотрудников.
Итак, кадры, кадры и кадры… (последнее слово из этого повторяющегося ряда следует прочитать с печальной интонацией, посмотреть куда-то вдаль и глубоко и многозначительно выдохнуть.)
Было понятно, что, не зная почти никого, нанять штат станет большой проблемой. Но мой кадровый голод совпал с курьезным случаем. В то лето, поднимаясь почти каждый день по бездорожью на хозяйство и наглухо убив подвеску у своего паркетного автомобиля, я задумалась о покупке «чего-то попроще и попроходимее». Выбор пал на старенькую «Ниву», которая в моей голове была символом российского автопрома, предназначенным для аграрных поездок и рейдов по полям. Я прямо видела картинку, как винодел бодро едет на «Ниве» по своим угодьям, и решила, что мне нужно приближаться к своей мечте во всех плоскостях.
Итак, я взяла старую «Ниву» на тест-драйв и, честно откатав на ней несколько часов, заехала на соседнее хозяйство к моим бывшим подрядчикам. Открыв дверь, я чуть не вывалилась из машины. Ощущение было, что я потеряла несколько килограммов: плюс 37 на солнце, отсутствие кондиционера, гидроусилителя руля и прочих привычных автомобильных удобств окончательно меня добили. Где-то издалека я услышала мужской смех: «Эта машина не для Вас, Кира Александровна».
Я подняла глаза. Передо мной стоял высокий смуглый парень в рабочей одежде, с измазанными в мазуте руками. Он широко улыбался. Его звали Энвер, он работал на хозяйстве механиком. После знакомства он мне дал понять, что прекрасно разбирается в местном авторынке, и вызвался помочь в поиске другого автомобиля. Я согласилась.
Ровно через две недели я сидела за рулем яркого Land Rover Discovery 1994 года выпуска. Теперь поездки на мою гору доставляли сплошное удовольствие.
Как-то раз, возвращаясь с горы, я увидела Энвера. Остановившись поздороваться, я увидела, что он очень расстроен. Оказалось, его только что уволили. Тут я опущу причины и следствия, но именно в тот момент у меня невольно вырвалось: «Выходи ко мне на работу».
Энвер оказался родом из хорошей семьи, выпускником технического вуза с прекрасным знанием английского языка, проработавший на судне около 12 лет и посетивший все крупные порты мира. Человек с открытым мировоззрением, а самое главное — с желанием учиться и развиваться в такой глуши был совершенной находкой.
На следующее утро я радостно ехала на гору навстречу своему первому сотруднику. Энвер действовал быстро и четко, продумывал наперед все необходимые покупки. Первое, что он закупил, был необходимый инвентарь и бензопилы для зачистки наших джунглей. Через несколько недель мой старый сад был окончательно вырублен, а в моем штате работали три человека.
Я договорилась мульчировать все мое поле. Мульчер (от слова «мульча») — это такое оборудование которое крепится к мощному трактору и измельчает древесину, кустарник и ветки. Данную операцию можно проводить в том случае, если вид одного многолетнего насаждения отличается от другого (скажем, росла яблоня, а сажаем виноград), и только в том случае, если сад был чистый (не было найдено бактериального рака или других видов заболеваний).
Мне, к счастью, повезло, и в моих джунглях ничего подобного не нашлось. Мульчирование заняло неделю, и, наконец, все поле засияло рыжей стружкой. Все неровности рельефа, ложбины и впадины очистились, оголились и корни бывшего сада. Теперь, с новой командой, бедствие в 12 тыс. корней меня не пугало.
Осталось только решить how to, которое всегда зависит от how much?
Итак, мы плавно подошли к финансам. Возможно, начинающему виноделу будет любопытно знать расценки на раскорчевку.
Мульчирование обычно обходится от 17 тыс. до 25 тыс. руб. за гектар, в зависимости от количества растительности на участке, сложности рельефа и наличия московского номера телефона. Стоимость работы экскаватора колеблется от 1700 до 2000 за час соответственно.
Когда сумма платежей за работу экскватора по выкорчевыванию остатков сада приблизилась к 300 тысячам, а пеньки все еще ровными рядами позировали на фоне заката, Энвер сказал: «Баста! Кира Александровна, заканчиваем аренду, надо покупать экскаватор». Вначале я восприняла это предложение в штыки, ведь лишних семи миллионов у меня не было.
Пошли долгие переговоры и онлайн-встречи с моим консультантом Мишей, который рассказал, что при строительстве винодельни у себя в Сербии он заплатил за аренду половину стоимости экскаватора. Энвер в это время на хорошем английском подпевал про два километра бездорожья, которые нам предстоит делать самим, и общими усилиями окружавших меня мужчин я была сломлена. Экскаватор был выбран колесный, в узких строительных кругах называемый «петушок», c передней лопатой, задним ковшом и с полным боевым комплектом: гидромолотом, шнеком и узким ковшиком. На все мои вопросы, можно ли как-то сэкономить, Энвер твердо отвечал: нет!
Почти семь миллионов улетели на счет дистрибутора лучшей строительной американской техники. Сейчас, по прошествии шести лет, я уже точно могу сказать, что это была лучшая покупка для моего хозяйства. Сколько еще работ обрушилось на голову этого «петушка»!
Об этом я обязательно напишу в следующей главе и предупрежу моего читателя обо всех подводных камнях на пути юного винодела.
Важные термины главы
Сидераты (от лат. sīdere — «оседать», «оставаться лежать») — растения, выращиваемые с целью последующей заделки в почву (сидерации) для улучшения ее структуры, обогащения азотом и угнетения роста сорняков. Недостаток азота в почве может очень негативно сказаться на вегетативном росте виноградной лозы.
Мульчирование — поверхностное покрытие почвы тканью, полимером или естественным материалом для ее защиты от выветривания и улучшения свойств и конкурентной среды для культуры.
Затраты на данным этапе
Продолжение работы с консультантами: €30 000
€30 000 × 74,13 (средний курс евро в 2018 г.) = 2 223 900 руб.
Контрактные работы по раскорчевке: 300 000 руб.
Покупка экскаватора: 7 000 000 руб.
Покупка + ремонт автомобиля: 250 000 + 100 000 = 350 000 руб.
Итого на данном этапе: 9 873 900 руб.
Всего потрачено на этой стадии: 8 932 550 + 9 873 900 = 18 806 450 руб.
