Записки винодела. Эпизод 6
Это рассказ о становлении винодельческого хозяйства буквально на пустом месте, без каких-то связей, олигархических капиталов или непрофильного бизнеса, который содержал бы его ради забавы. Кира Ефимова, хозяйка, инвестор и винодел хозяйства Le K2, описывает шаг за шагом, месяц за месяцем и год за годом, как развивался ее проект. Шестой эпизод — о дороге на винодельню — сегодня на «РБК Вино»
Кира Ефимова
Зима в Москве длилась, как мне казалось, вечно. Сто оттенков серого неба и пятьдесят оттенков грязи под ногами только изредка сменялись лучезарным синим небом. О моей земле мне каждое утро напоминали два камня, которые я привезла c собой, чтобы сделать эксперимент для проверки их прочности. А именно: положила их в вазу с водой.
В Крыму та зима тоже выдалась, как вы помните, по-московски прекрасной.
Первое, что стало абсолютно ясно: надо делать дорогу. Дорогу, Карл!
Дорога до моего поля складывалась из двуx отрезков. Первый километр от деревни проходил между паев по земле, при первом же дожде превращавшейся в глиняный каток, на котором буксовал даже мой английский конь. Второй участок проходил по лесу и был вымощен старой кладкой. Выезжая на него, машина обретала уверенность, а глаз — наслаждение, несмотря на глубокие, размером с колесо, ямы.
И, может быть, я бы бесконечно откладывала начало столь грандиозного события, ибо становиться крымским автодором, конечно, не входило в мои финансовые планы, если бы не один курьезный случай. В марте мы наконец нашли гусеничный трактор, но, так как осеннюю реперовку весной уже, увы, не сделаешь, решили сделать глубокое рыхление несколькими клыками и заодно вытащить остатки корней, которые мы не убрали экскаватором.
Долгожданный заход гусеничной техники был намечен на середину марта. Дорога, к счастью, уже успела подсохнуть после аномально дождливой зимы. Я смотрела погоду по несколько раз в день, наверное, это уже был невроз, и при каждом попадании телефона в мои руки я непременно кликала на прогноз. Он был прекрасен: две недели солнца и ни одной тучки. Оставалась неделя, Энвер уже договорился с тралом о доставке, а я продумывала очередной home escape, чтобы прилететь аккурат к началу операции. Ничто не предвещало провала.
Рано утром позвонил Энвер, и, будучи городским человеком, которому сложно соображать до восьми утра, я не сориентировалась чтобы быстро взять трубку. Да и потом, что за mauvais ton звонить в 7:30 утра! Надо отдать должное Энверу, перед тем как сообщить плохие новости, он всегда делал глубокую паузу, а его и без того драматический баритон становился еще ниже: «Нам перекрыли дорогу».
Его слова словно разрезали какую-то пустоту. «Как перекрыли, какую дорогу?» — закрутилось в голове.
Оказалось, что дорога от деревни (как раз ее глиняная часть) шла частично через паи, которые принадлежали некоему питерцу Лёне. Самое любопытное, что забор на нашей дороге вырос в ночи, без предупреждения. Утром Лёня и местные амбалы, словно фейсконтроль в московском клубе, стояли около забора, заворачивая всех назад. Легенда была в том, что якобы через неделю этот прекрасный человек намеревался посадить 2 га ржи.
Какой ржи? И для чего нужен был весь этот карнавал с ночным возведением забора, мне было непонятно. Энвер, которому удалось себя сдержать, чтобы не разбить условно аристократическое лицо, был в ярости. «Штурм и только штурм! — гудел он в трубку. — Мы сейчас спустим экскаватор и разворотим этот забор!» Назревал конфликт.
Забыв про утренний кофе, я быстро открыла кадастровую карту. Наша дорога действительно шла через его паи. Все de (jure и facto) были на стороне Лёни. Из хороших новостей: был альтернативный вариант — дорога, идущая между паев. Но дорогой ее было сложно назвать. Даже на Google-картах направление еле читалось. Направление отрезка длиною почти километр.
Здравый смысл подсказывал идти на поклон к дорогому соседу, покупать фарфор и любыми путями договариваться, чтобы он пропустил технику к нам наверх, а потом бы спокойно перекрывал все дороги.
Энвер долго слушал и пыхтел в трубку, я отлично понимала, что не раз подавленная национальная гордость встанет на дыбы. И тем не менее сила моего убеждения взяла свое, мы договорились созвониться после новой серии переговоров.
Я быстро позвонила Паше Швецу и попросила разрешения пока поездить через его дорогу (это дополнительные 2 км), но бульдозер там все равно бы не прошел.
В голове крутилось if worst come to worst… Я просчитывала: «Четыре метра ширины на 900 м длины, получается 3600 м, или 3,6 га, раскорчевки, деревья надо вырубить… Там не везде вроде деревья, есть и метров 200–300 прогалины… Сколько же у нас пил? Две? Да две. Потом надо чем-то отсыпать. Чем? Щебенка — 20 тыс. руб. за «КАМАЗ». Сколько машин понадобится?»
Я точно понимала, что не менее 50. Убежала каша и залила всю индукционную плиту. Еще один незапланированный миллион... Нет, нет, ничего, все обойдется, все будет хорошо, Лёня обязательно уступит, а там разберемся! Автоматическим поцелуем я проводила милого на работу. Благо, почти сразу пришла няня, так как маленький царь не принимал никакой автоматики к себе.
Долгожданный звонок и многозначительная пауза. Мирные переговоры провалены.
Я быстро накинула на себя пальто и выскочила из дома. Мне надо было подышать.
Глядя на низкое серое небо, я думала, что, наверное, это моя карма, точнее, неотработанная ее часть, и все, чего мне так хочется достичь, идет ну очень сложным путем.
Усилием воли я остановила намечающуюся слезу и вспомнила своего учителя. «Человек — это борец, — говорил он. — Вы уже рождены победителями, так как представьте, что из 40 млн сперматозоидов только один добирается до цели, и это часть вас».
В такие моменты мозг работает очень быстро, и все когда-то всплывавшие и отдельные детали выстраиваются в логическую цепочку.
Я быстро взяла трубку: «Энвер, слушай, бери людей на запил, а дорогу мы будем отсыпать своим мергелем!» — «Это бесполезно, Кира Александровна, он превратится в труху под воздействием влаги, и это будут выброшенные силы», — возразил он. — «Не превратится, Энвер, голубчик, у меня два камня уже третий месяц в воде лежат, и им хоть бы хны!»
Да простят мне все штрафы читающие это чиновники из росприродоресурсов, за неделю десять соток земли на краю моего участка превратились в карьерный котлован.
Затраты: по-прежнему 22 637 358 руб., что потребовалось потратить на строительство дороги — в следующем эпизоде.
